Март 2024 года. Районная поликлиника, неважно какой области
Так уж выходит, что я всё чаще и чаще посещаю это медицинское учреждение. Понятное дело, и несмотря на то, что ввели систему электронных талончиков, всё равно стою, вернее, сижу, в очередях. А как иначе, ежели, согласно регламенту врачу на каждого болезного отпускается от пяти до пятнадцати минут, но мало кто из них, в этот минздравовский циркуляр укладывается.
К чему я это вам рассказываю?
Да к тому, что сижу, намедни, возле кабинета № 403, впереди меня ещё две милейшие дамы, скажем так, далеко забальзаковского возраста, назовём их, согласно советской традиции — Вероника Маврикиевна и Авдотья Никитична.
Невольным свидетелем их беседы я и стал.
— Я вот раза три замужем была, это, если по штампам в паспорте, а так без ЗАГСа, то и не сосчитать — Вероника Маврикиевна кокетливо поправила бело-сиреневые волосы и хотела продолжить, но соседка её бесцеремонно перебила:
— И что, все твои мужики, уже того… померли? С твоей помощью, аль без?
— Ну, почему сразу умерли. Развелась я с каждым, по отдельности. Один сразу после медового месяца запил, беспробудно, второй - сбежал, к соседке Людке, чтобы ей! Ну а третий, тот да, в самом деле, взял, да и помер. Не сразу, кажется, где-то через годик. Помнится, поругались мы с ним, из-за телевизора. Бывало, если хоккей там идёт, или футбол, так прилипнет к экрану, что и клещами не отдерёшь. А по другому каналу сериал начинается, этот, как его, ну подскажите… вспомнила… Рабыня Изаура. Разве можно было хоть одну серию пропустить? Никак нельзя. Вот мой-то хлопнул дверью и ушёл, к соседу, в гараж. А тот как раз грибов из лесу принёс. Ну и стали они их готовить на пару, и телек, портативный, смотреть. И чего-то там намудрили. Врачи потом говорили, мол технологию какую-то нарушили. В общем, дружка того, откачали, а мого — нет. Представился к вечеру, аккурат, когда очередная серия рабыни, закончилась.
Маврикиевна хотела продолжить… но Авдотья Никитична снова её перебила:
— А я вот замуж никогда не спешила. Знашь, почему?
И не дожидаясь ответа, затараторила:
— Когда двадцать мне стукнуло, бегали за мной сразу трое — Витька тракторист наш колхозный, Петька с птицефабрики, да Семён наш — механизатор. Уж ухаживали как, любо дорого, вспоминать. Но я стойкая и неприступная была, аки крепость! Кажному сказала, как отрезала. Мол, я замуж не пойду! Хочется мне из нашей деревни смотаться, города разные посмотреть, и, может, даже за границу, в эту, как её… Болгарию или Монголию съездить.
В общем, хотела и мир посмотреть, ну и себя, во всей красе, показать.
Вот, ежели и вправду, меня любите, по киношному, до безумия, то приходите свататься, лет этак через пяток. Тогда я меж вас мужа выбирать стану.
Но пяток этот пролетел и не заметила как. В райцентр я перебралась. Кормили меня тамошние ухажёры, ты не поверишь, не в столовках, а в ресторане! Водили не в киношку, а в настоящий театр и даже на концерты.
Что мне оставалось делать? Променять всё это на готовку, глажку да пелёнки? Вот я и решила, рано мне, того, фамилию менять. Погуляю ещё лет этак пяток. Повыбираю. Мож, по любви и выйду. Но, конечно, лучше мужа подбирать по зарплате, согласна?
Вероника Маврикиевна открыла было рот, чтобы согласиться или оспорить, но Авдотья сделать ей этого не дала и. Набрав в лёгкие побольше воздуха, продолжила:
— В сорок пять, как говорится — баба, то есть я, ягодка опять. Не вышла и в этот срок. И знашь, почему? Да потому, што подружайки мои, которые замужем побывали, либо плачут, стонут, но живут, либо поразводились ужо, и теперь, все как одна бегают за мужиками. Но не одни, а с прицепами, кто с одним, а кто и с двумя. Согласись, у меня, пред ими, явное преимущество нарисовалось!
Однако ж, за кого попало, я ни-ни. За прошедшие годы, ентот самый противоположный пол изучила, как свою старую юбку, то есть, до кажной ниточки. Увлеклась консервацией и домоводством. Надеялась, что хоть на запах женихи слетятся. Но не летели заразы. Даже на завсегда откупоренную чекушку, не зарились.
В пятьдесят пять вышла на пенсию и завела себе кота. Всё не одной в постели лежать.
А под венец не хотела ужо сама. Понимашь, мотив, как-то, неожиданно пропал. Конечно, чего греха таить, бывало, посматривали в мою сторону, самцы голодные, которые опосля развода.
— Ну, и? — наконец не выдержала соседка, — неужели никому не сказала, да?
— Когда стукнуло мне шестьдесят! Один очень … домогался, но... я… того, кремень! Моё слово... твёрдое…
Произнеся это, Авдотья Никитична осеклась на полуслове, ибо из дверей кабинета вышел лысый и толстенький старичок:
— Сидишь тут битый час, лясы точишь! Тебе же к врачу не надо, потому как здоровая ещё! Меня, что ль туточки, от чужих баб охраняешь? Давно бы в магазин метнулась, да щи, наваристые, сварганила, со сметанкою. Пол-литру из холодильника выставила.
Не видишь что ль, муж, с самого утра, некормленый, по кабинетам шляется, кровя свои, на пустой желудок, на анализы сдаёт.
Никитична наклонилась к уху соседки и зашептала:
— Вот ентому я тогда — да и сказала. Правда, орёл? Всю жисть искала, но таки нашла!
Ну а мы с вами будем сегодня готовить горячий бутерброд "по-быстрому"
по материалам интернета
НАМ ПОТРЕБУЕТСЯ:
1) шесть кусочков хлеба.
2) пара крупных картофелин
3) одна морковка, луковица, полпучка укропа.
4) одно яйцо.
5) соль и перец на ваш вкус.
ГОТОВИМ:
1) Для начала чистим картофель, морковь, лук.
2) Затем картошку надо натереть на крупной тёрке, морковь на мелкой, лук мелко измельчить. Измельчить зелень.
3) Всё тщательно перемешиваем.
4) После чего добавляем яйцо, соль, перец.
5) Опять всё перемешиваем.
6) На хлеб выкладываем по столовой ложке этой массы и тщательно распределяем по всей поверхности.
7) Жарим на постном масле, овощной массой вниз. Таймер - на пять минут. Затем переворачиваем и ещё жарим пару минут.
8) Подаём на стол со сметаной и свежей зеленью.
Александр Ралот (Петренко) - член Союза писателей России, Золотое перо Руси, г. Краснодар