Лиля открыла глаза. Словно и не спала вовсе. Из форточки тянуло влажной свежестью. Свет от уличного фонаря освещал спальню на втором этаже. В ту же минуту девушка поняла, что причиной пробуждения явилась какая-то тревожная мысль о её дедушке. Может что-то приснилось? Но вспомнить, как ни пыталась – не получалось. Нет, он вполне здоров и даже весел, может быть даже чуточку чересчур. Но что конкретно вызывало это беспокойство, она не в состоянии оформить в стройную мысль.
Голая липа веткой царапалась в стену, будто просилась погреться. Но эти звуки уже не пугали её, так как первые дни. Волновало какое-то смутное предчувствие.
Лиля только неделю, как приехала сюда. До этого она жила в деревне с родителями. Однажды безмятежным майским утром раздался звонок, перевернувший всю её жизнь.
Хлынувшие неожиданно воспоминания прервало ворчание собаки, доносившееся снизу. Обычно пёс дрых так, что хоть за ноги таскай. Накинув махровый халат, Лиля спустилась в гостиную. Домработница Мила Сергеевна – шустрая серая скромняга, всегда строго одетая и аккуратно причёсанная, стояла у стеклянной двери, выходящей в сад, и куда-то напряжённо всматривалась. На скрип деревянных ступеней, она обернулась.
- Вы тоже это слышали?
- Что? Я проснулась, но сама не знаю отчего.
Плотнее запахнувшись в халат, Лиля спустилась в холл. Тут в керамических дизайнерских горшках росли дивные, никогда не виданные ею растения. Подошла к окну, точнее к прозрачной стене с выходом во внутренний двор. На площадке перед уже закрытым бассейном сидел пёс Марсик в окружении своры точно таких же больших королевских пуделей. Не сон ли это? Откуда столько собак? Не мог же Марсик каким-то чудом за одну ночь самостоятельно размножиться? У неё слегка закружилась голова. В детстве она любила калейдоскоп больше других игрушек. Подолгу, до головокружения глядела в эту волшебную, как ей тогда представлялось трубочку, любуясь дивной сменой цветных узоров.
- Прислушайтесь, Лиля, кажется, что они разговаривают.
Лиля как на сумасшедшую посмотрела на домработницу.
- Я сейчас позвоню Гаврилу Иванычу, пусть прогонит эту свору.
- По-моему он вчера слегка усугубил, - заложила Мила Сергеевна нового сторожа и садовника по совместительству, благообразного вида мужичка, жившего в маленьком левом флигелельке вместе с немногочисленным обслуживающим персоналом.
- С чего вы взяли?
- Да так… - слегка стушевалась старая дева, – руки распускал.
- Надо же! А с виду и не подумаешь, прямо вылитый архангел Гавриил.
Гаврила Иваныч не сразу взял трубку и вначале даже не понял, чего от него хотят, но потом всё же сообразил: «Ладно, ладно, одеваюсь. Откуда они взялись?»
Вскоре зажёгся свет на его крылечке, распахнулась дверь и сторож-садовник, накинув куртку поверх пижамы, явился собственной персоной. Свора собак, привлечённая светом ринулась к нему. Садовник, схватив стоявшую поблизости метлу, завертел ею перед захлёбывающимися громким лаем мордами собак. Мила Сергеевна вскрикнула и зажмурилась. В эту самую минуту во дворе погас свет. Лай стих. И тут же свет вспыхнул снова, осветив пустой двор и стоящего столбом, ошарашенного садовника. Лиля глядела во все глаза, и, как говорится, не знала, что и подумать: она моргнула и… вдруг увидела такое, что засомневалась в реальности происходящего. На крыльце флигеля стоял Гаврила Иваныч, а напротив него ещё человек девять Иванычей.
- Смотрите, смотрите! – прошептала Лиля. Голосовые связки сковал спазм. Мила Сергеевна, взглянув в сад, грохнулась в обморок, обнажив покрытые синими прожилками бледные сухие ноги.
Девушка кинулась в кухню за водой. По пути заметила пульверизатор, из которого прислуга опрыскивала цветы. Схватила флакон, прыснула Миле Сергеевне в лицо. Дева распахнула мутный взгляд и вопросительно смотрела на хозяйку: «Вы тоже это видели?» - Лиля кивнула. Посадив домоправительницу на диван, подошла к окну.
На крыльце флигеля горел свет, брезжил хмурый осенний рассвет. По выложенным затейливым орнаментом плиткам ветер шуршал красными листьями облетающего канадского клёна.
- Мила Сергеевна, - раздался громовой голос деда Лили - отставного адмирала космического флота, - где мой кофе, дорогуша? Где мои сливки? Где мои тосты – вкусные поджаренные ломтики белого хлеба? – Дева встрепенулась, оправила причёску и метнулась в кухню.
Лиля гордилась своим родственником. Он, в своё время одним из первых ступил на далёкую планету Глизе 581 С в созвездии Водолея. Об этом, в своё время, кричали все средства массовой информации. Человечество веками искало братьев по разуму, но так и не нашло. Дед вчера, после рюмочки коньяка, рассказал о той планете такие удивительные вещи, что просто не укладывалось в голове. «Я столько видел небесных тел, планет и планетоидов! Человечество ещё не готово к явлениям тех миров», и приводил в пример съехавшего с катушек полковника Торопова из их первого отряда. Тот заперся в своём загородном доме и поныне отказывается пускать, кого бы то ни было. «…и вообще, - добавлял старик, - мы дали правительству подписку…»
Зажужжала кофемолка, и вот уже поплыл уютный кофейный аромат, а вдогонку хлебный дух поджаренных тостов. «Что же это такое было?» - думала Лиля, не в состоянии отойти от окна.
- А вот и я! – бодрячком въехал дед на своём крутом кресле-каталке, - доброго утра, бодрого утречка! Ты уже на ногах? В такую-то рань?! – Обратился он к внучке. Красный нос указывал на то, что ветеран уже приложился к веселящему напитку.
- Доброе, дедушка, доброе.
- Что-то случилось? Лиля, ты будто произносишь речь на похоронах, а не желаешь родному деду доброго утра, - захихикал старик.
- Я даже не знаю, как об этом рассказать… - задумалась девушка, не сводя пристального взгляда с престарелого родственника.
Гаврила Иванович, тем временем, закрывшись в своём флигеле, то бегал по комнате, схватившись за голову, то кидался на кресло-кровать, служившее постелью садовнику. «Вот она белая горячка! Вот оно, оказывается, как бывает: начинаешь видеть свою мерзкую рожу в несметном количестве» - вспоминал он и, холодные мурашки ползли по телу, добирались до головы и шевелились в волосах. - Бр-р-р!» Он решил не откладывая, завтра же идти в анонимный центр помощи алкоголикам.
Мила Сергеевна загремела посудой: у неё явно всё валилось из рук, Лиля это слышала. Вот домработница вкатила скрипучий сервировочный столик с утренним кофе адмирала. Дед с удовольствием втянул запах свежих тостов.
- Ах, какое чудное осеннее утро! Спасибо, Мила Сергеевна, - поблагодарил он, потирая в предвкушении большие руки с длинными аристократическими пальцами. – Да что это с вами, на вас обеих лица нет?! – Старик переводил взгляд с домработницы на внучку и обратно.
Лиля посмотрела прямо в глаза деду. Тот с трудом сдерживал … улыбку. Или ей показалось?
- Дед, это твои шуточки!?
- Какие уж тут шуточки! Ну подумаешь, кто-то выглядит… (ветеран сделал паузу, икнул и завершил фразу) как собака! – и засмеялся, дохнув спиртными парами.
- О чём ты говоришь, дед? Ты в курсе, что мы сейчас наблюдали?
Мила Сергеевна стояла, приоткрыв рот, по-собачьи повернув голову набок.
- Этой ночью, дорогие мои домочадцы, вы видели самых настоящих инопланетян, то есть одного, но с неординарными способностями.
- А я представляла себе их совсем другими… - прошептала Мила Сергеевна.
- Зелёными человечками? Ха-ха-ха! – разразился смехом адмирал в отставке. – Эти существа могут принимать облик любого другого живого организма, но в облике собаки им, как оказалось, наиболее комфортно. Физиология у них такая. На вид они не какие-то там «чужие», а вполне «наши» человекоподобные, только у них совершенно отсутствуют потовые железы, поэтому дышат они – как собаки с высунутым языком. Вот представь, Лилечка, пришла ты на свидание, а жених встречает тебя с высунутым до пояса языком. А вообще – это вполне добрейшие существа. Доб-рей-ши-е!
- Дед, ты хочешь сказать, что наш Марсик и не собака вовсе, а…
- Да, да, да! Этот, как ты говоришь, «Марсик» однажды спас твоего деда из весьма затруднительного положения. Ноги мои, правда, остались там. Если бы не он, не сидел бы я тут перед вами. Да вы сядьте, а я вам кое-что объясню.
Лиля и Мила Сергеевна сели на краешек круглого дивана расположенного в центре холла.
- В 2054 году на Земле получили долгожданный сигнал от внеземного разума. Но это был сигнал бедствия. На той обречённой планете из созвездия Водолея погибала высокоразвитая цивилизация. Ваш покорный слуга, как вам уже известно, оказался первым человеком, ступившим на эту многострадальную планету. Горстку уцелевших жителей наш корабль доставил на Землю. Они долго адаптировались. Но об этом знает лишь президент и ещё пара-тройка человек. А теперь вот и вы посвящены в эту тайну. – Он снова захохотал, - но об этом молчок! Никому! – старик, как указкой, погрозил длинным пальцем.
- Так значит наш Марсик – разумное существо!? – Округлила глаза внучка.
Тут она бросила взгляд на домработницу. Мила Сергеевна взялась за лицо, казалось, для того чтобы охладить пылающие щёки.
- Мила Сергеевна, что с вами? Вам опять плохо?!
- Ничего-ничего-ничего – затараторила она, - у меня столько дел, столько дел! – и, как гейша, засеменила на кухню.
Раздался гомерический хохот отставного адмирала космического флота:
- Ха-ха-ха! Знаешь, что её так смутило?! Даже не догадываешься?! Безответная любовь Марсика!
- Ты это серьёзно?
- Он сам вчера жаловался мне на свою несчастную собачью жизнь. Им ведь тоже ничто человеческое не чуждо. Вот он и влюбился в нашу Милу Сергеевну. Ты не заметила, что он каждый раз перетаскивает свою лежанку поближе к ней.
- Так вот почему он набросился на садовника – из ревности! – сообразила Лиля.
- Так точно. Отелло лохматый! Он вчера увидел, как тот допустил кое-какие вольности, вот и решил проучить, чтоб не повадно было.
В это время вошёл Марсик и вопросительно посмотрев в глаза каждому, завилял хвостом.
И тут Лиля вдруг вспомнила, что когда она переодевалась у себя в комнате, Марсик заходил и садился у двери.
Лиля, поставив руки в боки, пошла на него:
- Ах, ты ж мерзавец! В одну он видите-ли влюблён, а за другой подсматривает! Вот я тебе сейчас задам! – и схватив мухобойку двинулась на собаку.
Дед умирал со смеху:
- Да, он настоящий мужчина, а сердце мужчины требует одной женщины, его чувства – многих, а тщеславие – всех!
Татьяна Веретинская, г. Краснодар
