Продолжение. Начало читайте в газете за 27 ноября 2024 года.
После всего пережитого Тоню интенсивно лечили. И от зависимости, и от потери памяти. От первого вылечили, от второго - нет. По ночам кричала, забивалась под кровать. Днём до одури зубрила. Почти наизусть выучила учебники. В университет поступила, набрав максимально возможное количество баллов. В группе её прозвали Гениальной дикаркой, потому как училась лучше всех, но от парней шарахалась, как от прокажённых. Впрочем, в их группе были студентки из Дагестана с похожим поведением.
Дни шли за днями. К её чудачествам в конце концов привыкли и больше не донимали. Тоня легко переходила с курса на курс, экзамены почти всегда сдавала экстерном. Осенью трудовую повинность в близлежащих колхозах, (так называемый, трудовой семестр) не отбывала. Врачи безропотно, по первому требования, выдавали нужные справки. Работала в ВУЗе, на кафедре. Именно там и увидел её смуглый и белозубый араб Арар Мухамед из далёкой Палестины.
— В своей стране я слыл большим спецом по диким кошкам. И вообще, если честно, то такие вот недотроги по моей части.
Тоне, в глубине души импонировало, что симпатичный араб крутится вокруг неё, оставляя без внимания не двусмысленные взгляды факультетских девчонок. Но стоило ей представить, что мужские руки опять касаются её тела и где-то внутри мгновенно возникала рвотная реакция. Студенческие годы летят словно бешеные кони, а время лечит всё. К концу четвёртого курса Антонина, сначала тайно побывала в мечети, а затем уже явно, в ЗАГСе и стала носить звонкую фамилию Арар.
***
С подругой Зинкой она познакомилась значительно позже. И сейчас стоя на пороге статусного кафе мучительно рассуждала, рассказывать ей о своём прошлом или нет?
2017 год
"Концерн "Дорфмашиндустри" получил в своё распоряжение контрольный пакет акций крупного машиностроительного завода. И предприятие ожило. День и ночь к заводским воротам подъезжали тяжёлые трейлеры с номерными знаками всех стран Европы. Некогда пустые коридоры теперь гудели от шума. Бывшие рабочие и служащие спешили устроиться на оживающее предприятие. Вакансий было много.
Филиал московского холдинга "Элленбаум" приказал долго жить. Его директриса находилась под подпиской о невыезде и, сопровождаемая толпой адвокатов, с утра до вечера пропадала в Следственном комитете. Тоня и Зина, получив расчёт по прежнему месту работы, выстояв огромную очередь в отдел кадров некогда родного предприятия, получили должности стажёров во вновь создаваемый отдел Маркетинга и рекламы. После чего "нерушимая женская дружба" дала первую трещину. Терпеливая, внимательная и дотошная Великоцкая стала стремительно продвигаться вверх по карьерной лестнице. А Зинка, отработав положенное, растворилась в недрах большого города.
— Антонина Егоровна, вас шеф разыскивает, - пропищала в селектор молоденькая секретарша Нина.
Тоня взяла со стола заранее приготовленные документы, поправила причёску и отправилась на соседний этаж, где располагался огромный кабинет руководителя.
— Господин Никрейн, позвольте вам представить нашу лучшую сотрудницу. - Шеф протянул гостю рюмку с коньяком. - Эта женщина - руководитель нашего отдела Маркетинга и рекламы буквально творит чудеса. А, уж какие слоганы сочиняет! Пальчики оближешь! Уверяю вас любой, даже самый захудалый товар, пройдя через её замечательные ручки, продаётся как горячие пирожки.
— Э, не понял вас? Я ещё не до конца освоить русский язык. Что значит, как горячие пирожки? При чём тут пирожки?
Тоня обратилась к шефу. - Вениамин Кондратьевич, позвольте, я объясню.
Тот утвердительно кивнул головой.
— Понимаете, это такой простонародное изречение, - на весьма приличном английском обратилась она к посетителю.
Тот с удивлением посмотрел на женщину.
— Никрейн. Карл Йоган Никрейн - представился он и хотел поцеловать даме руку. Но Тоня поспешно отошла в сторону и продолжила. - Продавать как горячие пирожки, значит реализовывать очень быстро. Она ещё что-то говорила, приводила примеры. Но посетитель её уже не слушал. Он внимательно читал контракт и подписывал каждую его страницу. Закрыв папку с документами, поднялся с места.
— Госпожа Антонина, я правильно произнёс имя? Позвольте пригласить вас и вашего уважаемого босса на сегодняшний вечерний раут. Как это будет по-русски? Обмыть сделку. - При этом глаза иностранца скользили по женщине снизу вверх.
— Дресс-код - вечерние платье для коктейля. Мужчины в смокингах.
***
Всё оставшееся время Тоня мучительно думала о платье для раута. Где его раздобыть? Покупать? Да, в последнее время она зарабатывала весьма прилично. Но тратить штуку баксов, а то и поболее на платье, нет уж увольте. Ей ещё кредит за иномарку выплачивать надо. Великоцкая вспомнила, что в городе есть фирменный салон Андре Вада. И в витрине его бутика выставлено сногсшибательное платье, всё в блёстках и с разрезом. Покупать его она конечно не собирается, но вот выпросить на вечер, взять в аренду можно будет попробовать. Всё равно оно без дела висит на манекене. А так, кое-какие денежки этому портному перепадут, да и Тоня ему рекламу сделает, дефилируя в нём на рауте. По сути, это не она ему, а он ей платить должен. Ну, да ладно, решено. Еду.
***
Ключ никак не желал входить в замочную скважину её любимой малолитражки. Тоня от злости кусала губы: «Нет, ну надо же, времени в обрез. Это чёртово ателье сейчас закроется, и что тогда делать? Не в халате же идти на приём к этому Никрейну. Хотя, наверное, в халатике она ему понравилась бы гораздо больше. А ещё лучше, если бы совсем без него. Как он её раздевал глазами! По всему видать, тот ещё ходок налево. Ну, что же стряслось с этим проклятым замком, вот засада!» - Она посмотрела по сторонам. В надежде отыскать помощника. Однако увидела не помощника, а совсем наоборот. Поодаль стоял её бывший муж. Омерзительный тип Артём Валерьянов. Вот уж кого меньше всего ей хотелось сейчас увидеть, так это именно его.
Осунувшийся и постаревший, но не потерявший свой лоск, Валерьянов, как пацан, надувал из жвачки пузыри и махал ей рукой.
— Скотина, это же он засунул жвачку в замок? Вот подонок! - Пронеслось в голове женщины. Он, конечно идиот, но зачем ему опускаться до мелких пакостей?
— Ай, ай! У моей крошки неожиданно возникли трудности. Помочь? Подвести? - бывший супруг был уже рядом.
— Да, пошёл ты!- Великоцкая не выдержала и произнесла в адрес отставного муженька несколько фраз из русского народного лексикона.
— Ну, ну. Второй раз предлагать не стану. - Нисколько не обидевшись на грубые слова, продолжил мужчина. - А ты вот точно на званный вечер опоздаешь!
«Откуда он знает?» - удивилась про себя Тоня.
— Ладно, подвези до дома. Только не вздумай лапать и приставать! Я не посмотрю, что ты за рулём. Врежу по ...! Мигом о бабах думать перестанешь.
— Что вы, "миледи". Ваш покорный слуга, именно сегодня, сама скромность и интеллигентность. У меня даже в мыслях ничего подобного не было.
— Что-то ему от меня надо? Как же не хочется садиться к нему в машину, но придётся. - Она взглянула на часы. Времени оставалось в обрез.
***
Бывший возлюбленный слово сдержал. До пассажирки не дотрагивался. Напевал всю дорогу, какую-то блатную песенку. Однако поехал почему-то в объезд. Буркнул - дорогу там перекопали.
— Но я же сегодня утром ехала, всё было нормально.
— Значит днём перекопали. Не хнычь, крошка, скоро приедем. Так и быть, подожду пока ты марафет наводить будешь и отвезу тебя прямиком к боссам. Заявишься, точно Золушка на бал, вовремя.
Из-за поворота показалась полицейская машина, поравнялась с ними. Просигналила, чтобы остановились.
— Артём, мы же ничего не нарушили? У тебя с ними никаких тёрок нет?
Мужчина пожал плечами, ничего не ответил и остановился у обочины.
— Всем выйти из машины, - прогрохотал громкоговоритель. Положить руки на капот.
«Вот влипла. И зачем я уселась к этому подонку. Лучше бы такси вызвала», - Подумала Тоня и выполнила команду полицейских.
— Мужчине оставаться на месте. Женщине подойти и открыть багажник автомобиля.
— Почему я? - возмутилась Антонина. - Я всего лишь пассажир. Он меня просто подвозил до дома.
В спину ей упёрлось что-то твёрдое.-Выполняй, сучка, что велено, иначе хуже будет! За неподчинение органам правопорядка мигом на нарах очутишься.
Тоня, не чуя по собой ног, обошла машину и открыла багажник.
— Возьми сумку! Открой!
— Но это не моё. Я же сказала, что Валерьянов меня просто подвозил. Это его машина и его сумка.
— Понятые подойдите сюда - полицейский рывком открыл дверь служебного автомобиля.
— Надо же, какие предусмотрительные - пронеслось в голове у девушки. - Даже понятых возят. На всякий случай. А почему собственно этот случай, всякий. Может быть они давно за моим бывшим охотятся?
— Понятые. Как видите сумка, женская. Короче, эта тварь не желает её открывать! Ладно поможем дамочке. - Он кивнул в сторону своего напарника.
— Ваня открой, посмотрим, что там внутри.
— Понятые засвидетельствуйте. Мы видим пакет, в нём находится порошок белого цвета. На основании визуального осмотра, смею утверждать, что внутри пакета находится наркотическое вещество. Ваня наручники на обоих! В отделение их. Пусть там с ними поработают. А вас товарищи понятые попрошу вернуться в машину и подписать протокол.
Спустя пару минут за задержанными прибыл старенький "Бобик" ДПС. Окон в отделении для задержанных не было, поэтому отселить маршрут Антонина не могла. Артём сидел с каменным выражением лица и как в рот воды набрал. Примерно через час машина остановилась и их втолкнули в какой-то кабинет.
— Этого увести. А с дамочкой я с удовольствием побеседую лично.
Хозяин кабинета был не в форме, а в брюках и несвежей рубашке.
Мельком взглянул на протокол, пододвинул стул к задержанной.
— Знаешь, что мы здесь с такими недотрогами как ты, делаем? Сейчас популярно объясню.
Он схватил женщину за волосы подтащил к стене и мгновенно защёлкнул наручники на трубе парового отопления. Женщина застыла в позе буквы "Г". А теперь голуба ты мне прямо сейчас расскажешь, откуда в багажнике твоего муженька наркотики, и куда вы их везли.
Кровь прильнула к голове задержанной. В висках сильно стучало. Она прохрипела.
- Он не мой муж, мы развелись. Давно. Он просто подвозил меня до дома.
— Да, ну. Значит бывший. Ой как интересно. - Следователь раздвинул ей ноги и вставил между ними табуретку, что бы прикованная женщина не смогла их свести вместе.
— Даю тебе пять минут! - Он задрал её юбку. -Потом начну восстанавливать твою память. Сначала я, затем дежурный, а там и бомжей из обезьянника пригласим. Пусть свой голод утолят. Мы же не звери, нам не жалко.
Вернулся к столу.
Тоня беззвучно плакала. Слезы, минуя щеки, капали на грязный пол. Было больно и стыдно. Руки онемели. Колени дрожали.
— Я ничего не знаю, - выкрикнула она. - Вы не имеете права. Я буду жаловаться.
— Будешь, будешь. Конечно будешь. - Проворчал следователь.- Как только выйдешь отсюда, так сразу к прокурору побежишь. Если конечно выйдешь. Короче! Не подпишешь протокол, мы тебя после длительного оприходования в общую предварилку засунем. Места, персонального, для таких дамочек как ты, сейчас в наличии не имеется. Ремонт камер проводим. Контингент уплотнять приходится. Временно. А там ты голуба до утра не протянешь. Либо задушат, либо сама повесишься. Он ещё что-то говорил, но Тоня его уже не слышала. Она потеряла сознание и неестественно плюхнулась на пол держа прикованные руки над головой.
Пришла в себя от того, что вода лилась ей в рот, нос и уши. Следователь лил воду прямо из ведра.
— На пакете и сумке нет моих отпечатков пальцев. Вы ничего не докажите - еле слышно пробормотала женщина.
— Надо же, какая грамотная попалась. Ладно чёрт с ними, с наркотиками. Ты лучше вот эти фотки посмотри. Следователь снял наручники, подхватил её по мышки и усадил на табурет. Сунул под нос пачку снимков.
Глядя на них, Тоня, чуть было опять не грохнулась в обморок. На фотографиях была она с обнажёнными мужчинами, в различных позах.
— Знаешь, как это называется? Это, голуба, занятие проституцией и распространение порнографии. Статья, конечно, помягче будет. Но все равно, на бал к иностранцам ты уже не попадёшь, зуб даю.
«Откуда снимки у него? Скорее всего, это подонок главбух на своей даче снимал скрытой камерой, да что там, бывало и открытой тоже. Неужели за это её могут посадить? Она ведь ничего не распространяла. Работы тогда совсем не было, вот и выживала как могла, чтобы с голодухи совсем не сдохнуть. И чего этот следователь вообще докопался до неё. Таких как она в те годы было хоть пруд-пруди. Бабы радовались, когда их богатые извращенцы к себе звали. А что, если схватить лежащие на столе наручники и трахнуть ими по этой омерзительной башке. Дальше, что? В коридоре дежурный. Как мимо него пройти?» - Додумать свой план ей не удалось.
— Хочешь выйти отсюда живой и невредимой? Говори сучка, хочешь?
Тоня тыльной стороной руки размазала по лицу слёзы и мотнула головой.
— И протокол этот мне прикажешь порвать?
Женщина молчала. «Если, он взамен, сейчас, прямо здесь, овладеет ею. Это ничего. Не страшно. Она и не такое терпела. Лишь бы вырваться поскорее отсюда».
— Короче, сейчас подпишешь одну бумаженцию. Дело тебе предстоит привычное. Обыденное. Ляжешь в постель.
Тоня вытаращила на следователя глаза.
— Да не со мной, дура. На кой, ты мне нужна. У меня и помоложе тебя, контингент имеется. Хотя, сюда по фотографиям, школу ты прошла отменную. Я тебя отпускаю, но за это, ты прыгнешь в койку своего знакомого херра - следователь заглянул в блокнот. - Герра Никрейна. Насколько мне известно, этот хмырь на тебя глаз положил. Так вот пусть он на тебя ещё кое что положит, а ты мне всё подробненько, со всеми нюансами, будешь докладывать. - Он подошёл к ней в плотную, схватил за волосы, поднял голову вверх и заглянул в глаза.
Женщину обдало, не перегаром, не запахом дешёвых сигарет, а ароматом тонкого парфюма. Именно таким пользовались её клиенты, постояльцы дачи "Красный фонарь".
Антонина закричала. Руки её тряслись и если бы её не поддерживал мужчина, она опять грохнулась бы в обморок.
— На сегодня с тебя хватит. Отдохни маленько и подумай. Что для тебя важнее, всё твоё тело или некоторая его часть. - Он снял трубку. – Дежурный, дамочку в камеру, а муженька ейного, ну да, того самого Артёма, ко мне на допрос. Живо. А то я сегодня вообще домой не попаду.
Через минуту в кабинет втолкнули бывшего супруга.
Дежурный хотел было одеть на женщину наручники, но следователь его остановил.
- Не надо, никуда она не денется, видишь и так еле на ногах стоит. Да и ещё вот, что по дороге заведи её в туалет, иначе камеру испоганить может. С неё станется.
***
Способность трезво мыслить уже вернулась к женщине. Странное какое-то отделение. Решёток на окнах нет. И общие камеры для мужчин и женщин. Разве такое в нашей полиции возможно? И к тому же тихо здесь, ни звонков не слышно, ни людского гомона.
Дежурный, в простой чёрной форме, без погон, молча втолкнул её в туалет. Первым делом Тоня уставилась на окно. Маленькое, узкое. Нет, ей в него не пролезть. А что если...
Продолжение читайте через неделю
Александр Ралот (Петренко) - член Союза писателей России, Золотое перо Руси, г. Краснодар