Офис филиала холдинга "Элленбаум". 2016 год
— К вам можно? - В кабинет начальницы просунулась голова лучшей добытчицы акций, Антонины Великоцкой.
— Заходи, коль уж, почти вошла. - Директриса была не в духе. Если конкуренты опередят её, то вообще сохранится ли её брак с московским воротилой? От муженька можно ожидать чего угодно. Таких, как она в белокаменной пару дюжин на рубль наберётся.
— Ну, чего молчишь? Докладывай, что стряслось? - Начальница уставилась на подчинённую.
— Есть возможность приобрести разом три с половиной процента акций, - на одном дыхании выпалила посетительница. - Знакомые из заводской бухгалтерии проболтались, что их бывший главный дачу и квартиру срочно продаёт, а значит и акции.
— Ну, не факт - возразила начальница. - Хотя интересно.
— Вот номер его личного сотового. - Женщина протянула клочок бумаги. — Мне он, конечно, откажет. Не по Сеньке шапка, а вот вам, может быть, и продаст.
— Понятно. А телефон у тебя откуда, если не секрет? Поди, главбух не раздаёт визитки на право и налево.
Антонина потупилась и кажется, даже покраснела.
— Колись, как добыла? Я всё должна знать! Если сделка выгорит, получишь свои комиссионные. Слово даю.
— Бывала я у него, - еле слышно произнесла сотрудница. - На даче бывала. "Красный фонарь" называется. Одно время с деньгами совсем туго было. А он всегда щедро платил. Ну за это, сами понимаете. Звонил мне, когда несколько девушек разом требовались. Я телефончик и сохранила.
***
Покинув начальственный кабинет, Антонина не пошла на своё рабочее место. Обессилев, опустилась на ступеньку лестничной клетки, обхватила голову руками.
— Тонька, ты это, чего? Тебе плохо? - Рядом с ней стояла подружка Зинка. — Что наши дни прихватили? Посиди здесь, я мигом, сейчас за таблеточкой сбегаю.
— Зина, никуда бежать не надо. Ты иди, я сейчас, следом. Мне одной побыть надо, понимаешь?
— Ещё как понимаю. Залетела? Знамо дело, бывает. Сколько недель? По тебе совсем не заметно.
— Да, угомонись, ты, сорока. - Антонина поднялась с места. - Всё у меня в порядке. Слышишь, всё.
— Подруга, тут побудь. Я сейчас за деньгами быстренько сбегаю и скажу нашим, что мы пошли в общагу акции завода у пьянчуг скупать. Мол, ты тот район, как свои пять пальцев знаешь. Тебе каждая собака дверь откроет, а я буду их уговаривать цветные фантики, именуемые акциями, на реальные "тугрики" побыстрее обменять. Походим маленько, поработаем, а потом в кафешку забуримся. Пропустим по маленькой. Настроение твоё подымем. - Не дожидаясь ответа Зинка стремглав метнулась на верх, получать подотчётные суммы.
***
Филиал инвестиционного холдинга "Элленбаум", в котором числились женщины занимался только тем, что скупал акции бывшего крупного машиностроительного завода. При акционировании большая часть обезличенных бумажек была роздана рабочим и служащим. Считалась, что с этого момента они становятся совладельцами предприятия и будут участвовать в распределении прибыли, путём выплаты дивидендов, начисленных на эти самые акции.
Но крупные государственные заказы на завод не поступали. Да и все поставщики довольно быстро обанкротились. Ежедневно на предприятии проходили собрания, совещания и заседания. В итоге градообразующее предприятие практически стало почти банкротом. Если бы не цех ширпотреба, выпускающий садовые ножницы, тачки и кастрюли, то и вообще полный банкрот. Но где-то там на самом верху решили, что не всё ещё потеряно, и завод можно возродить. Инсайдерская информация моментально была передана в конторы подобные инвестиционному холдингу "Элленбаум". Алла, законная супруга этого самого Элленбаума быстренько открыла в городе филиал, набрала персонал, и работа закипела. Вот этим самым персоналом, наряду с другими и стали две подружки Антонина и Зинка.
***
— Эленбаумиха наша куда-то быстренько свалила. Губы покусывала. Сама видела. - На одном дыхании выпалила Зинка. - Теперь мы с тобой свободны, как эти, ну как их, перелётные птицы. Короче, у меня в заначке есть пару сотен акций. Забыла вчера сдать. Сечёшь момент?
— Нет, не секу. - Думая о чём-то о своём, машинально ответила Антонина.
— Эх, ты. А ещё лучшей по покупкам числишься. Короче. Мы сейчас идём с тобой в "Лебединый остров", ну, в ту кафешку, что на берегу речки отгрохали. И ты мне за чашечкой крепчайшего чая, массандровского разлива излагаешь свою проблему. С кем, когда и что собираешься делать дальше? А вечерком, я возвращаюсь на работу, сдаю эти злосчастные бумажки. Типа, мы их сегодня прикупили в общаге. Зацени свою гениальную подругу.
Антонине идти в кафе и пить вино совсем не хотелось, но и оставаться в конторе, сейчас было просто невыносимо. После разговора с начальницей, откуда-то из глубин памяти всплыли давно забытые воспоминания. Казалось, что она их стёрла навсегда, выходило, что нет. Поделиться ими с лучшей подругой? Легче станет? А если Зинка разболтает? Да и зачем ей знать?
***
Всю дорогу, до набережной, где располагалась статусное заведение, Тоня молчала. Тот ужасный июньский день вставал перед глазами всё ярче, отчётливее.
Антонина. 2006 год
Как и все девчонки её возраста, Антонина Великоцкая любила покрасоваться перед парнями. Но, ещё больше ей нравилось ловить на себе заинтересованные взгляды взрослых мужчин. Особенно местного плейбоя по кличке Барон. Кажется, он даже успел посидеть какое-то время в тюрьме. Но этот непроверенный факт ещё больше возвышал коренастого, спортивного телосложения парня в наколках в её глазах.
Последний день в школе. Все экзамены успешно сданы, и она теперь взрослая. Именно об этом свидетельствует кусочек серого картона с теснёнными буквами "Аттестат зрелости". Тоне его уже показали, просили подтвердить, что всё записано правильно. Вручат сегодня вечером на празднике. Как положено, под звук заводского оркестра.
Не чуя под собой ног девушка неслась домой. Так! Платье белое, ещё раз примерить! Съездить в пункт проката, забрать туфли на каблуке. Теперь уже можно. Мама конечно, поворчит немного, но ничего, это не страшно.
В арке дома столкнулась с Бароном. Извинилась, потупила глаза, отступила в сторону. Но Барон крепко держал её за локоть.
— Пойдём в кафешку. Угощу тебя настоящим кофе по-турецки. Сварю специально для тебя, в настоящей турке.
— Пойти или отказаться? Одной, без подруг. Боязно. Но, ведь она уже взрослая. Ей теперь можно. Тем более день ведь, даже не вечер. Что плохого в том, если она посидит с взрослым симпатичным парнем в кафе. Час, не больше. До вечера ещё далеко.
После кофе, который принёс ей Барон, девушка отключилась. Смутно помнила, что ехали в машине и её кто-то целовал, в засос, по-настоящему, по взрослому. Говорили на ухо сладко щемящие и запретные слова - секс. Она то приходила в себя, то снова впадала в забытьё. Видела перед собой улыбающиеся или скалившиеся лица мужчин. Сначала было немного больно, а потом даже приятно. Её ласкали, трогали за разные места. Периодически заставляли пить, какую-то кисло-горькую дрянь. Когда отказывалась, чрез силу вливали в рот. Фотографировали одну и в компании. Иногда в комнату заходила пожилая женщина, кажется, приносила что-то поесть, гладила по голове. Твердила: «Ты соглашайся. На всё соглашайся. Иначе убьют. Они же не люди, звери». И она соглашалась. По-иному поступить не могла. Её воля была подавлена полностью. Повезло. Не убили. Выкинули по дороге в город. В милиции, хотела опознать на фото Барона, но побоялась. Вспомнились слова бабки.
— Потерпевшая, вас избивали? Вам были нанесены телесные увечия? -Седовласый следователь, не поднимая головы, что-то строчил в протоколе.
— Я, я не помню, - еле слышно отвечала Антонина и кусала губы, что бы не разреветься.
— Я вам напомню. Вот заключение судмедэкспертизы. -" Следов насилия на вашем теле не обнаружено". - А это значит, что как такового изнасилования не было!
— Как не было? - Глотая слёзы, прокричала девушка.- Они же меня, они же меня!
— Успокойтесь! И не кричите мне тут! Вы не на базаре. Продолжим. В автомобиль вы сели добровольно. Официанты из кафе этот факт подтверждают. Не спорю, возможно, вы были пьяны. Но, насильно вас никто не тащил. Далее. Вас не били. И этот факт подтверждён. Да, я вынужден констатировать, что крови у вас эксперты обнаружили целый букет наркотических средств. Не будете же вы утверждать, что и их вас заставляли принимать помимо вашей воли? Короче. Я пишу отказ от возбуждения уголовного дела. Заметьте, для вашей же пользы. Иначе пойдёте под суд, за употребление наркотиков. Понятно?!
Продолжение читайте через неделю.
Александр Ралот (Петренко) - член Союза писателей России, Золотое перо Руси, г. Краснодар