На основе реальных событий
Три недели спустя. Олимпийская деревня. Кафе «Дружба народов»
Половинкин принёс и поставил перед Маргаритой стандартную металлическую чашку, аж с пятью шариками разноцветного мороженого.
— Витя, скажи честно, хочешь, чтобы я подхватила ангину и побыстрее убыла в Южно-Российск? В таком случае наши желания совпадают. Но за олимпийское мороженное спасибо. Отказаться от него выше моих сил, — Марго потянулась за чайной ложечкой и замерла, решая с какого шарика начать.
— С точностью до наоборот. Желаю, чтобы ты здесь осталась! И как можно дольше.
— Хочешь сделать официальное предложение руки и сердца? И только по этому притащил пол кило мороженного, чтобы, с его помощью, охладить мой гневный и праведный отказ?
— Марго. Всем известно, что в юморе и сарказме твоей персоне равных нет. Можно сказать, победитель конкурса миссис «Скромность», но у меня задача потяжелее, банального признания в любви и верности. Поручение, от самого Вольдемаровича. Деликатное. Вот чем ваша группа занималась всё это время? Надеюсь не секрет? Поделись с товарищем.
— Махинациями и афёрами, — буркнула Крулевская, пытаясь понять, к чему клонит собеседник, — выявили заказчиков подпольной фото-видео студии, а поскольку там фигурируют первые лица нескольких областей, отправили запрос в ЦК КПСС. Задержали завмагов, реализовавших из-под полы продукцию кавказских швейников. Между прочим, вышли даже на валютных спекулянтов! Сотрудники КБ, часто ездили в загранкомандировки, и были постоянными клиентами этих...
— Мелочь, рутина, ОБХССники и без прикомандированных с такой работёнкой на раз-два справились бы, — бесцеремонно остановил её Виктор.
— Вот наша группа вычислила целого «крота».
— Кого? — Марго округлила глаза.
— Негодяя в погонах, который сначала помог одному знакомому тебе человеку обзавестись новыми документами, а заодно и биографией. После чего поспособствовал его исчезновению, перед самым арестом. К сожалению фамилию этого оборотня я даже тебе назвать не могу, уж больно солидные звезды до последнего времени красовались на его плечах. "Кротом" Власов лично занимается.
— Половинкин! Не заставляй использовать в твой адрес нецензурные словосочетания! Прекрати, наконец, тянуть домашнее животное за причинное место! Что конкретно от меня требуется начальству? И почему оно самолично не вызвало прикомандированного советника юстиции к себе, и банально не приказало?
— Организовать встречу с Сергеем Ивановичем Крулевским! — прошептал Половинкин, — он вылезет из берлоги только если лично ты об этом попросишь.
Ложка с мороженным застыла на полпути ко рту женщины. Все эти дни она убеждала себя, что Клобил и её отец два немного похожих друг на друга человека. Сотни раз всматривалась в маленькую фотографию из личного дела КБшного завхоза. Оттуда на неё смотрело усталое, морщинистое лицо. Усы, шкиперская бородка. Настолько она помнила — отец не терпел никакой растительности на лице. Брился подолгу и тщательно. Превращая банальное действо избавления от щетины в ритуал. Узнавала и не узнавала одновременно. Полтора десятка лет минуло. Да ещё каких.
— Ты согласна? — Виктор теребил Маргариту за плечо, — не молчи. Нет, так нет, я же понимаю, родная кровь. Приказать тебе никто не может, даже следователь или целый генерал.
— Каак? — приходя в себя молвила Крулевкая, — как я ним свяжусь? Он же во всесоюзном розыске?
— Кино «Место встречи изменить нельзя» смотрела?
Марго кивнула.
— Твой отец на этот раз ничего нового не придумал. Оперативники установили личность прикормленного деда-диспетчера, счастливого обладателя домашнего телефона. Записывает, правда, не в старинную тетрадку, а на бытовой магнитофон, входящие звонки и прокручивает запись Сергею Ивановичу, когда тот соизволит позвонить. За это имеет регулярные почтовые переводы. Кои получает на главпочтамте, на предъявителя. Так что голос твой батяня узнает, это как пить-дать. Соглашаешься? Что мне начальству докладывать?
Крулевкая изо всех сил пыталась сдержать рвущиеся на волю слёзы и не смогла. Они в два ручья полились из её глаз. В душе не на жизнь, а насмерть боролись два человека. Маленькая девочка, уютно примостившаяся на коленях у отца и советник юстиции третьего класса Маргарита Сергеевна.
— Я, я, — сог-лас-на, — по складам произнесла Марго, рукавом вытирая слёзы, забыв о платке, лежащем в сумочке.
— Тогда быстренько накидаем текст, обозначим место, — тараторил Виктор, опасаясь, что его спутница, возьмёт и передумает.
— А с чего вы решили, что отец меня послушает? Столько лет ни весточки, ни строчки и вдруг, нате! Дочь непонятно каким образом раздобыла контактный телефон и свидание назначает. Надо бежать, пятки салом смазав, на чадо любимое полюбоваться! — Марго окончательно пришла в себя, прокурор, в душе, одержал победу над девочкой, фанаткой цирковых клоунов.
— Я сам присутствовал на обыске в его квартире и в кабинете. Документы из дела выносить запрещено категорически, но следователь, милостиво разрешил. Вот, полюбуйся, — Виктор протянул чёрный конверт, с фотографиями и вырезками из газет.
Марго не верила тому, что держала в руках. Отец невероятным образом смог зафиксировать этапы её карьеры. Фото с торжества по случаю окончания ВУЗа, статья в центральной газете «О возвращении государству похищенного Магаданского самородка» и жирно обведённая красной пастой - М.С. Крулевская, вырезка из журнала, с отчётом о прошедшем в Москве Всесоюзном совещании молодых работников прокуратуры.
Женщина вернула конверт, молча поднялась и побежала в туалетную комнату. На этот раз маленькая девочка взяла верх над следователем. А посему думать о предстоящей встрече Марго могла только после того, как даст волю душившим слезам.
Глава 5. В это время. Тир в специальном корпусе КГБ
Кубасов внимательно наблюдал за тем, как молодые офицеры выполняют сложные упражнения, с положения стоя, лёжа и с колена. Наконец знаком подозвал к себе пожилого полковника, руководителя курсов.
— Наумыч, как думаешь, вон тот, долговязый справится? Не подведёт?
— Вольдемарыч, насчёт Вепря даже не сомневайся. Афган прошёл, «духов» щёлкал, не раздумывая.
— То, что не раздумывая, хорошо. Ибо второго выстрела ему никто не позволит. Да. Ещё вот что. Растолкуй, этому Карабину,[1] — стрелять придётся не в пустыне или горах, а центре города. Вручишь фотографию, пусть запомнит лицо. И объясни, что скорее всего, никакой растительности на лице у цели не будет. Клиент осторожен, и к тому чертовски везуч. Карма у него такая.
Два дня спустя. Кабинет следователя по особо важным делам Сергея Вольдемаровича Власова.
— Остановку транспорта на Грибоедова контролируем двумя периметрами. Во втором, будут дежурить милиционеры из местного отделения. Это на тот случай, если Клобил всё же сумеет вырваться из первого оцепления, то есть, от вас. Теперь внимательно смотрим на карту и определяем точки засады. Виктор, будешь выгуливать собачку, вот здесь, в этом палисаднике.
— Так жители пятиэтажки и попереть смогут, запросто, — Половинкин демонстративно почесал затылок.
— Это даже, хорошо. Завхоз обернётся на шум, тут мы его и возьмём. Теперь Крулевкая. Будешь сидеть на скамейке...
Глава 6. Полдень следующего дня. Чердак трёхэтажного здания на улице Грибоедова.
Вепрь, взглянул на небо. Там солнце задумало поиграть в прятки с жителями столицы, спешащими поскорее втиснутся в подъезжающие к остановке новенькие венгерские Икарусы. Оно пряталось за тяжёлыми облаками, но время от времени выпрыгивало на минуту, другую, отражаясь в витринах магазинов и в окнах многоэтажек.
— Доставать «Антиблик»? — подумал снайпер, — Отличные очки, снял с убитого душмана[2]. Нехорошо, конечно, грабить мёртвого, но с матёрого врага, незазорно. А в его деле вещь, очень даже полезная, — полез в карман, но рука остановилась на полпути. За спиной звякнуло. Отработанным, до автоматизма, движением убийца повернул винтовку в сторону источника звука.
Рыжий котёнок вздумал покатать бутылку из-под Жигулевского по пыльному полу.
— Что-б тебя, — выругался Вепрь, кладя гулкий предмет, из коричневого стекла, рядом с собой, после чего вновь прильнул к окуляру снайперской винтовки. Беря на мушку остановку и то место на скамейке, на которое, скорее всего сядет объект, пришедший на встречу к симпатяшке в вязанной шапочке.
***
Марго до боли в глазах всматривалась в мужчин подходящих к остановке.
— Во что будет одет? Побреется или будет выглядеть так же, как на той фотографии, из личного дела? Говорить ли ему о болезни мамы? Здороваться с отцом или промолчать? — тысячи вопросов роились в голове.
На мгновение Крулевкая оцепенела. По противоположной стороне, спокойно, не оглядываясь, шёл отец, в ярко-красной, импортной куртке и в ядовито-зелёном берете на голове.
— Одно слово — Клоун Бил. Зачем папа так вырядился? Годы ведь уже не те, — На лбу Марго выступили предательские капельки пота, — но следующая мысль оказалась много страшней, — идёт сдаваться. Папа всё понял и рассчитал. Хочет, чтобы оперативники не обознались и взяли именно его, и ни с кем не перепутали.
— Здравствуй дочь — раздалось рядом, — ты, у меня, уже совсем взрослая! Замуж, поди, собираешься? У нас есть минут пять, пообщаться? Пока твои друзья... — Крулевский- Клобил не успел закончить фразу. Пуля со звоном впилась в металлический столб, поддерживающий крышу остановки.
Чердак трёхэтажного здания. За секунду до этого.
На лице Вепря образовалось некоторое подобие улыбки. Ещё бы. Такое с ним случилось впервые в жизни. Мишень вырядилась так, что в неё, без труда, попал бы и перворазрядник, из районной стрелковой секции. Палец потянулся к курку, ещё секунду и очередное звание, солидные премиальные и двадцатидневный отпуск, в элитном закрытом санатории у него в кармане.
В это мгновение нахальное солнце выглянуло из-за туч и блекнуло солнечным зайчиком на бутылке. Котёнок такого шанса упустить не мог и бросился в атаку, но промахнулся и приземлился на спину лежащего человека. Палец дрогнул, даруя годы жизни незнакомцу в уродливом ядовито-зелёном берете.
***
Марго охнула и повернулась к отцу. Но тот исчез. Только у ног валялся яркий берет, да толпа горожан озираясь по сторонам, пытаясь понять, что же случилось? И почему, вдруг на улицу Грибоедова выскочили аж три милицейские машины, с включёнными мигалками и с завывающими сиренами.
Глава 7. Неделю спустя.
— Мадмуазель Крулевская позвольте пригласить на чашку олимпийского мороженного. Отметить успешное окончание командировки советника юстиции третьего класса из далёкого города Южно-Российска, — Виктор снял кепку и сделал реверанс, подражая галантному мушкетёру из зачитанной до дыр книги Александра Дюма — сам только, что видел приказ, в отделе кадров.
— Но ведь... — Марго на минуту задумалась, — Крул... , завхоза так и не нашли, и снайпера тоже.
— Стрелком теперь КГБ занимается, теперь это их прерогатива и если честно, — Виктор наклонился к уху Маргариты и зашептал, — ходят слухи, что Яна показательно отправили на тот свет, дабы демонстративно показать, что «каждый сверчок должон знать свой шесток». Установили, что эмигрировать, видите ли, надумал. Пытался стать невозвращенцем. По нашему, по-простому — предателем Родины. Помнишь, у генерала, нам кино показывал. О встрече иностранной делегации. Вот тогда-то и снюхался. А для убедительности "его будущие хозяева" разработали и провернули вариант, с признанием о предстоящей вербовке. А батю твоего хотели сделать «козлом отпущения», только мёртвым. Что бы на суде, даже закрытом, лишнего, не казав... Сама понимаешь, ничего этого я сейчас, не говорил, а ты не слышала. Так что? Идём лопать шарики разноцветного пломбира или отвезти товарища следователя на вокзал, за билетами?
Полгода спустя. Район Кавказских минеральных вод. Интернат для слепых и слабовидящих детей. Кабинет директора.
— Мария Геннадьевна вы только взгляните на это? — В кабинет, влетела, бухгалтерша и протянула директрисе клочок плотной бумаги с эмблемой «Почта СССР».
— Наташа, не видишь что ли? Занята я. Отчёт готовлю. Надо срочно в Ставрополь отправлять, а тут ещё конь не валялся.
— Так ведь перевод пришёл.
— Ну и что с того. Добрые люди помогают. Так советских людей воспитали. Не часто, но случается. Шлют денюжки на доброе дело.
— Да, Вы на сумму взгляните! Сколько я здесь работала, а такого не припомню, — женщина положила перед директрисой бланк извещения.
— Ого! Не может быть! От частного лица, — Мария Геннадьевна, надела очки и вчиталась в аккуратно выведенные буквы, — отправитель перевода Клоун Бил:
— Наташа ты знаешь такого артиста цирка? Ведь он скорее всего народный. Раз такую сумму нашему интернату пожертвовал.
— Никулина знаю, Енгибарова, но он вроде бы не народный. Ещё Олега Попова, а Била, нет, не припомню. Может быть гастролировал здесь? Я пойду, у девочек наших, бухгалтерских, поспрашаю.
[1] — Вепрь — самозарядный нарезной карабин, разработанный на базе 7.62-мм ручного пулемёта.
[2] — В переводе с пушту — «враг, злоумышленник»
Александр Ралот (Петренко) - член Союза писателей России, Золотое перо Руси, г. Краснодар