Весна и красота

Татьяна Хвощевская

Первая любовь

Неповторимым тонким ароматом
Дарует нас цветущая весна:
Здесь нотки страсти, чувственных закатов,
Лирических туманов пелена;

И нежный вечер с шёпотом невнятным,
И пламень полыхающей зари -
Всё флером театральности объято,
Софитами глазеют фонари.

Парнишка, протянув девчушке руку,
И запинаясь, пылко говорит…
Девчонка, разыгравшись не на шутку,
В ночную тьму желания кричит.

Инстинкты плещут, кровь бежит быстрее,
Сердца с волненьем ощущают зов.
И ничего нет чище и мудрее,
Чем первая наивная любовь.

Красота земли

Усталый день укрылся покрывалом
Из мрака дымного, теней размытых
И повернул историю сначала,
К восходу солнца, к рифмам неизбитым.

Ночь приняла все страсти и обиды,
Сердец горячих утишала всплески
И бархат настелила в небе видный,
Заглядывала в окна с интересом...

А люди в суете не замечают,
Что жизнь их стала монотонной, пресной,
Что серебром туманы привечают,
Не слушают полночных звёздных песен.

Зачем им любоваться звездопадом?
Красот природы ни к чему им крошки,
И романтичных гор совсем не надо,
И не прельщают лунные дорожки;

Не трогают рифмованные строки,
И музыкой сердечко не согрето -
Усваивают прибыли уроки;
Но для чего же столько чуда в свете?!

Зачем разнообразна на планете
Живая жизнь, и звери так красивы?
Мы их тесним, не думая об этом,
И тратим на достаток много силы.

А на Земле... прелестным хороводом
Цветы среди танцующих деревьев...
На красоту мы смотрим мимоходом.
За что же нам Творец её доверил?

Людская жизнь проблемами размыта.
Историю не повернуть к началу.
Не принесут нам радости хариты*,
А день укрылся старым покрывалом...

* Хариты - в древнегреческой мифологии три богини веселья и радости.

Сакура

Розовый дым зачарованной сакуры
Плыл над, заросшим травою, лужком.
Неуловимый, и терпкий, и сахарный,
Запах был гуще под каждым кустом.

Пышные кроны в роскошных соцветиях
Царственно, плавно качают главой.
Думы их, людям совсем незаметные,
Горечью ветер несёт стороной.

Ими любуются и в восхищении
Станут расцвет их полдня созерцать,
И никому неизвестны сомнения,
Что могут сакуру больно терзать.

Всё, что приходит в наш мир, преднамеренно
Цель и задачу имеет свою.
Сакуре мнилось: "Мне мало отмерено.
Так для чего же я в парке стою?"

Яблони, груши, и сливы, и персики
Пользу приносят во вкусных плодах.
Клёны и кедры, иные эндемики
Нужными были планете всегда.

Деревце сакуры слишком обычное:
Очарованья, изюминки нет,
Только неделя в цветах фееричная -
В ней её смысл и древнейший завет.

Мир создавался с любовью, заботливо,
Пищу давал не одним лишь телам,
Также рассудку загадки добротные
Нёс, и, конечно, с душой пополам.

Греет нам сердце порхание бабочек,
Роз, незабудок, ромашек цветы.
Сакура томная самодостаточна,
Словно живой экспонат красоты.

Орфей и Эвридика

Миф о великой любви

Когда Орфей, сын бога Аполлона
Играл на лире, замирала жизнь:
Не трепетали листики у клёнов,
Не обрушались водопады вниз;

Не пели птицы, не рычали звери,
И люди слушали не шевелясь
И со слезой невольной; каждый верил,
Что щедрый музыкант играл для нас.

Ах, как чарующе звенели струны
И восхваляли сладость бытия!
Орфей весёлый был, бровей не хмурил,
Через века он покорил меня...

Красавицу, что грациозней лани,
Он Эвридику встретил на пути.
Такой любви до сей поры не знали,
И Гименей их парой возвестил.

Но красота для разных глаз открыта,
И не переборов чужое зло,
В невинном танце гибнет Эвридика,
И счастье от Орфея утекло.

Задорных песен больше не звучало:
Он был угрюм, а лира вслед за ним
От горя безысходного рыдала,
И свет притих, подавлен и раним;

Не щебетали о рассветах птахи,
Не брызгалась хрустальная волна,
Деревья сникли, и цветы зачахли,
А у Орфея мысль была одна:

Спуститься к мрачному Аиду с просьбой,
Чтоб показал прекрасную жену;
Коль выйти Эвридике невозможно,
Позволит пусть остаться с ней ему...

Аид суровый с нежной Персефоной
Заслушались божественной игрой,
И повелел владыка недр бездонных,
Что виртуоз возьмёт жену с собой.

"Иди наверх, - он молвил, - без печали,
А следом Эвридика, хвостик твой.
Не обернись же, чтобы не забрали
Мои Эриннии её в покой".

Не удержался пылкий наш влюблённый
И перед самым выходом на свет
Взглянул назад и, вихрем ослеплённый,
Он понял: больше Эвридики нет.

Затосковал и смерть искал повсюду,
Без лучезарной милой жизнь что тлен.
Он представлял её глаза и губы
И плакал без надежды перемен.

Сама природа в тон ему дождями
Рыдала над утратой дорогой,
И близкие с тоскливыми глазами
В безмолвии качали головой.

Жалея, Зевс послал ему погибель,
И устремился горемыка к ней,
А свет с тех пор такой любви не видел,
Как Эвридику полюбил Орфей.