Дорогой читатель! Кому не снились яркие, запоминающиеся сны? Да, пожалуй, каждый из нас хотя бы раз в жизни видел такой сон, о котором потом бы вспоминал ещё долгое время. Вот и моё повествование посвящено памяти моей бабушки Елены Максимовны Клещевник и дням моего счастливого детства. Основано на реальных событиях сна.
Полусон
Место, в которое привёл сон меня этой ночью, показалось таким родным и знакомым, что в памяти засветились с особенным теплом мои детские воспоминания:
- А море, море-то! Оно такое же голубое и тёплое, как тогда, летом, в Геленджике! – восторгаясь увиденным, босая я бежала по гладкой гальке, собирая в детскую панаму перламутровые диковинные ракушки.
- Жаль, что не рапаны! – подумала я, и увидела игольчатый краешек причудливой ракушки, недалеко от пирса, под большим валуном.
- Он очень красивый, очень! Такой как тогда... На моей ладони лежал большой рапан. А глаза почему-то заблестели от слёз.
Я приложила его к уху, в надежде услышать море, как вдруг, моё лицо окатила морская волна, так больно, что в ушах раздался звонкий гул, сравнимый с громким гудком, таким, какой издаёт только ретро поезд.
Первый час сна
Место, в котором я оказалась, очень напомнило разъезд скоростной железнодорожной магистрали, разделённой на два пути. По одному из них ковыляла молодая, чёрная, лохматая, но очень грязная собака, около тридцати сантиметров в холке. Озираясь на меня, собака приветливо скульнула, потом подошла поближе и схватив зубами, стала тянуть меня сзади за платье:
- Пошли со мной, графиня! Может я тебе на что сгожусь?
- Послышалось, что ли? – вслух произнесла я и молча отправилась за псом.
Когда мы вошли в густой лес голубых сосен, таких голубых, что, казалось, небо растворилось в них, или они с небом слились воедино, пёс рванул со всех четырёх лап, да так шустро, что я вскоре потеряла его из виду.
- Ну, вот, заблудилась! – подумала я. И с каждой такой мыслью какая-то страшная усталость и тяжёлое чувство скорби снизошли в моё сердце. А потом я увидела сосны.
- Сосны, странные они! Ели голубые видела, а вот голубой сосновый лес впервые! - вдруг громко произнесла я, как будто бы разговаривая с кем-то.
- Я не вижу тебя, выходи! – ещё громче закричала я, так громко, что голубые сосны преклонились к земле в разные стороны и предо мной легла тропинка, вдалеке которой мерцал тусклый свет.
Второй час сна
Тропинка привела меня к очень странной небольшой деревушке, домов в десять, к которым сходились четыре дороги. Причём три из них светились очень даже ярко, а одна была мрачная и очень тёмная.
- Ку-ка-ре-ку! Ку-ка-ре-ку! – услышала я вдруг, - рассвет что ли? В тот же миг засияло солнце. Из домов показались жители, которые осторожно оглядывали меня, кланялись и называли графиня.
- Странные вы, какая я графиня! – крикнула раздражённо я.
- Тропы мёртвых. Вы, самая, что ни на есть, графиня. Та, что приведёт к Ильину храму, та, вы, та... – сказала маленькая старушка, стоявшая в стороне от жителей.
- Какая-то она «престаренькая», - подумала я.
Кстати, слово «престаренькая» показалось мне очень и очень знакомым и даже близким. В детстве я так называла свою бабушку Лену, в честь которой меня назвали. Одна Лена была маленькая, а другая - «престаренькая», веселились мы с бабушкой.
- Не может быть?! – пронеслось у меня в голове.
- Я хочу, хочу увидеть бабушку!..
Третий час сна
На следующее утро на месте Мёртвой тропы, как её запомнила я, или Тропы мёртвых, как назвали жители, выросла молоденькая голубая сосна. Сосна была размером сантиметров тридцать. Иглы были редкие, и маленький ствол казался очень хилым.
- Боже, какая ангельская нежность в тебе. Кто же тебя смог ночью посадить, малышка? – увидев сосну, сказала я в изумлении.
Мне настолько сильно понравилась эта сосна, как будто это была вовсе и не сосна, а маленькая частичка моей души, притягивающая к себе наивностью, безгрешностью и чистотой. Я решила привязать к стволу сосенки свою красную ленточку, которую хранила, как память о своей бабушке Лене:
- Так ты ещё красивей! – привязывая её приговаривала я. Потом огляделась, и увидела недалеко новую голубую сосёнку, а потом ещё и ещё...
- Боже, да кто же вас рассаживает! Кто? – спросила я. Вскоре меня охватило непонятное чувство гнева и я закричала из-за всей силы:
- Кто? Надоели вы мне!
- Графиня, не гневайтесь! – вдруг послышался знакомый голос «престаренькой» старушки.
- Это Вас не хочет тропа впустить! Но Вы же графиня! Вы сможете и без душ войти в ...
- Каких душ? С ума здесь что ли посходили! – громко возмутилась я, – что вообще здесь происходит?..
- Мёртвые тешатся... – произнесла старушка.
- Вы, графиня, не готовы, совсем не готовы к встрече...
- К какой ещё встрече? Вы вообще о чём?
Ответом послужила тишина, лишь ветер, такой же сильный, как раньше клонил голубые сосны в разные стороны.
Четвёртый час сна
- Боже, как всё болит! Голова, руки, ноги, вообще всё тело. Где я? – думала я, лежав на старом диване. На таком же, как в детстве, когда ещё любила играть в куклы.
Только теперь этот диван не был так чист и красив, как раньше. Пуговицы, стягивающие жёлто-коричневую ткань с чёрным причудливым рисунком, совсем отвалились, а ткань плохо обтягивала его, свисая, как старое покрывало, накинутое на деревянный каркас.
- Гудок и лай! Что с моей головой?! Что? Поезд, опять, рельсы, цифры, стрелки...
Падала в какую-то неимоверно страшную, но очень знакомую бездну, от страха я сильно зажмурила глаза. В тот же миг, увидев свет и услышав знакомый мне голос:
- Графиня, графиня, Ваше Величество.. – послышалось вдруг – Вам не угодишь, Елена Викторовна!
Открыв глаза, я увидела перед собой снова четыре тропинки, только теперь они исходили и сходились в одну. Как и прежде, три светились ярким светом, а одна оставалась тёмной. Только теперь на этой тёмной тропе снова росла молоденькая голубая сосна. От волнения и непонимания, я снова на минуточку зажмурила глаза.
Пятый час сна
- Говорят, голубые сосны рождаются тогда, когда гибнет чья-то душа. Точнее, когда её забирает графиня Мёртвой тропы, - услышала я голос «престаренькой» старушки, которая поливала моё лицо морской водой, из того самого рапана, который подарила волна, тогда в Геленджике, приводя меня в чувства.
- Где я? – прошептала я - где?
- На Тропе мёртвых, графиня! Пошлите, пошлите со мной, вдруг пролаял чёрный пёс. Да, тот самый. Но только теперь, я не слышала поскуливаний, а понимала пса, так точно, как никогда раньше не понимала даже самого близкого мне человека.
- Я сошла с ума! – снова подумала я, но опять пошла за собакой.
Пёс повёл меня снова через лес голубых сосен, только теперь, сосны не были такие красивые. Складывалось впечатление, что души покинули их. Вроде бы деревья, но без жизни, как искусственные.
- Что с ними? – спросила я у собаки.
- Ещё живы, но очень грустят. Графиня, пожалейте их, пожалейте души, пожалейте себя, ваше Высочество...
На мгновенье лай собаки, казавшийся мне человеческим голосом, застыл в воздухе, а в грудь ударил сильный холодный поток ветра, от которого я съёживаясь, повалилась на землю и потеряла сознание.
Шестой час сна
Очнулась я снова на распутье дорог, железных дорог, ведущих в разные стороны. В прошлом, я работала бригадиром железнодорожного транспорта и понимала, что выбирать нужно самый первый, запасной или маневровый путь. Он всё равно приведёт к какому-либо пункту пребывания. И выбрав первый, я отправилась снова в путь.
Кстати, я всегда была на первом плане: в школе - первая в классе по учёбе, а дома - первая заводила среди дворовых-мальчишек, хулиганов. Даже гоняла ночью жуликов с участковым тогдашней милиции, дядей Ваней Бесхлебным и каталась на его милицейском мотоцикле с люлькой... Вообще первой быть мне нравилось.
Но вернёмся к моему сну.
Пройдя около десяти километров, вопреки всем ожиданиям, увидела тупик номер «666». Здесь путь оборвался и, в отчаянии, я присела на землю.
- Да, уж, путешествие! – подумала я - где тут отделишь явь от сна!
А сны, как говорят, «наяву», я терпеть не могла, потому что в моём случае они, почему-то, имели тенденцию сбываться.
Я так устала за всё это время, что сон во сне легко сморил меня.
- Сон во сне вообще странное явление, ещё и «наяву», - думала я, засыпая.
Седьмой час сна
Во сне я бежала уже по дороге, вдоль деревни. Мелькали голубые сосны, маленькие и большие, поляны с полевыми цветами. Слышала лёгкий ветерок вдалеке, ласкающий огрубевшие кроны деревьев, а моя голова раскалывалась от боли и гудящих слов:
- Не останавливайся, чтобы успеть! Кто их твердил я не знала, но когда же ноги совсем перестали нести. Перехватило дыхание от изнурительного бега, и я остановилась возле очередной голубой сосны.
Я медленно присела на колени и стала разглядывать её ствол, который к верху разделялся на две одинаковые половинки. Ветви этих половинок были настолько одинаковы, что мне захотелось сосчитать количество голубых иголочек, чтобы найти хоть какие-то отличия.
Увлёкшись счётом, я не заметила, как солнце не покатилось за горизонт и не спряталось там, а растворилось в выси, словно его и не было вовсе. Тьма и страх охватили моё сердце, которое стучало так сильно, будто хотело выскочить, а в ушах снова раздался паровозный гудок.
На мгновение зажмурив глава, там внутри себя, я снова увидела свет.
- Беги, беги же скорее! – знакомый голос тряхнул сердце – беги, скорее!
Открыв глаза, я увидела, что нахожусь в окружении своры огромных, голодных, грязных собак, готовых в одночасье разорвать меня. От безумного страха я снова сильно зажмурилась и непроизвольно побежала к свету внутри меня.
Восьмой час сна
Четыре тропы вновь встретили меня. Только теперь три были тёмные, а одна светилась, и именно такой же свет я видела всегда, когда сильно зажмуривала глаза. Когда вожак собачьей своры разинул свою страшную гнилую пасть, я попятились назад и исчезла на светящейся тропе.
Место, куда я попала, показалось очень знакомым, таким знакомым, что казалось, я бывала тут ни раз, и таким родным... Я остановилась в недоумении.
- Я, же, я... была. Тут вот - речка! А там - роща и большие заросли кукурузы. А здесь - баштан и целых пятнадцать соток картошки. И ещё, дорога... Железная дорога... Разглядывая, рассуждала вслух я.
- Графиня? Вы ли это, графиня! Графиня Мёртвой поляны - вдруг понеслись голоса.
- Поспешите, скоро Ильин день! К храму, скорее к храму.
Я подняла голову. Вдалеке ничего, кроме уводящей в никуда дороги не было.
- Зачем к храму!? К какому? Как я его вообще найду? – закричала я.
Но не успела я договорить, как в руке у меня оказалась ленточка, та самая, красная, бабушкина, с голубой сосны. Подул ветер. Ленточка развилась на ветру, указывая дорогу. И в этот раз я пошла за ветром.
- Спеши! – снова раздались голоса.
- Сон скоро закончится! Спеши!
Последние минуты сна и пробуждение
Я шла вдоль обрыва, над речкой. Внизу плыл, как говорится, «призрачный туман», сквозь который мне виднелся хорошо знакомый и очень красивый силуэт молодой призрачной девушки. Жёлтый сарафан с чёрными мелкими горошинами, венок из одуванчиков и букет аптечной ромашки, который держала в руках эта призрачная девушка, заставили меня остановиться.
Девушка стояла над самым обрывом и уже хотела сделать шаг вперёд, как я громко закричала:
- Стой! Стойте! Не делайте этого!..
Девушка остановилась и поворачиваясь лицом ко мне, еле потянула голос:
- Что пришла? Пришла посмотреть!
Я узнала девушку. Точнее саму себя. Как самый что ни на есть двойник, только чуть моложе, она смотрела прямо мне в глаза.
- Я точно сошла с ума! – в очередной раз подумала одна из Лен.
- Посмотреть на что? – спросила я призрака.
- Как ты умираешь! Как тогда, в тридцать... Ночью... - протянула призрачная Лена.
- Стой, не делай этого! Зачем?
- Спроси себя - ответила девушка-призрак и растворилась в тумане.
Нежный бабушкин голос, вдруг позвал меня, и я повернулась. Увидев свою бабушку Лену, точнее ту, «престаренькую» старушку из деревни, только с бабушкиным голосом. Теперь на ней был надет бабушкин любимый салатовый халат, с сиреневыми бабочками и розовыми цветами.
- Бабуля, это ты? Как я соскучилась! – ничего не понимая я подбежала к ней, чтобы скорее обняться, но бабушка тихо сказала:
- Остановитесь, Елена Викторовна. Поспешите к храму, графиня! Ильин день настаёт.
Подняв голову, я увидела перед глазами большой, величественный храм, с золотыми куполами, которые поддерживали небеса, с резными причудливыми проёмами, со светёлками. От него исходил такой яркий, небесный свет и такая божественная чистота, которые мгновенно наполнила мою душу. А вокруг росли всё те же, знакомые мне голубые сосны. И эти светлые души, ангельской нежностью встречали меня – свою графиню.
Елена Зализецкая - член Российского союза писателей, руководитель Северного районного литературного клуба "Гармония", ведущий библиотекарь Северской центральной районной библиотеки Краснодарский край, пгт. Афипский.
