Продолжим тему выбора профессии нашими детьми и нашего участия в этом неоднозначном процессе. В ситуациях с девочками родители ещё соглашаются отпустить проблему учебы в ВУЗе и дать своему ребенку возможность самому её решить методом проб и ошибок. Но в ситуациях с сыновьями родители боятся, что их ребенок бросит ВУЗ и автоматически угодит в армию. А к армии он не готов не морально не физически, потому что с его жизненной позицией и привычными стратегиями поведения, пребывание его в армейском коллективе может быть не только не комфортным, но даже опасным.
Ребёнок при этом, как правило, тоже боится армии, и ситуация оказывается ещё более острой, потому что на разрешение её дается меньше времени, а варианты выхода из неё очень напоминают камень на развилке дорог с надписью: «На право пойдешь…»
Ольга пришла ко мне на родительский курс, и всё первое занятие просидела молча, пряча глаза. Я просила участников рассказать о своих детях, о том, что радует, что вызывает беспокойство, вообще, почему они здесь – на семинаре для родителей. Ольга, когда очередь доходила до неё, просила пропустить её, обещала потом высказаться. Наконец, когда деваться было уже некуда – все участники рассказали о своей семье, кроме Ольги, - женщина стала говорить о своей дочери, её успехах, предстоящем поступлении в ВУЗ на юридический факультет. Перед семинаром все участники заполняют анкеты, в которых указывают, сколько у них детей, имена детей, их возраст, и пишут ответы на некоторые вопросы, которые для меня важны, и я ещё до начала курса знакомлюсь с анкетами. В анкете Ольги было написано, что у неё двое детей. Старший Максим двадцати лет и младшая Юлия - шестнадцатилетняя. Женщина говорила так, как будто у неё был только один ребенок – Юля.
Я спросила Ольгу о сыне. Она замолчала, напряглась, повисла пауза, похожая на ощущения в атмосфере перед грозой – вот-вот ударит гром, и польет дождь, а сейчас всё напряглось и замерло, как бы собираясь с силами, чтобы обрушить на нас бушующую стихию. Группа тоже замерла в предчувствии чего-то серьёзного и неприятного. После минутной тревожной паузы Ольга разрыдалась и выбежала из комнаты. Через некоторое время, убедившись, что Ольга к нам пока не вернется, мы продолжили работу. Ольга вернулась к самому концу занятия, и когда все разошлись по домам, попросила помощи.
Её рассказ был во многом похож на историю Ирины, описанную мною в статье «Первенец». Ольга несколько лет назад сделала выбор за своего старшего сына, «поступив его» в ВУЗ, дающий освобождение от армии, на факультет, где у неё были связи. Максим вяло учился, еле-еле сдавая сессии, переходя из семестра в семестр, время от времени говорил матери, что «вся эта учеба его достала», и это продолжалось, пока не пришло время младшей сестры делать выбор будущей профессии. Когда Максим обнаружил, что Юля будет поступать туда, куда сама захочет, и мама готова её в этом поддержать, он ушёл из дома и перестал ходить на занятия. Это означала для юноши отчисление из ВУЗа и, соответственно, попадание на весенний призыв в армию. Ольга, используя связи, договорилась в ВУЗе, чтобы сына пока не отчисляли за непосещение занятий, взяла справку, что он болен, разыскала сына, и теперь нужно было его уговорить сдать сессию, но Максим наотрез отказался.
Когда Ольга пришла в квартиру приятеля Максима, где мальчик сейчас жил, сын ей сказал, что сессию сдавать не будет, зачетку ей не отдаст, чтобы она за него вопросы не решала, что она ему не мать, и что пусть лучше его убьют в армии. Ольга подумала, что это он сгоряча, что это пройдет, надеялась, что он остынет и успокоится, она ведь всё делает из лучших побуждений, чтобы помочь сыну, защитить его. Специальности, которая была бы ему по душе, в их городе нет. Нужно уезжать в Краснодар, или Ростов, или вообще в Москву. Уверенности, что он туда бы поступил, у Ольги не было – Максим учился в школе слабо. В ВУЗы, где есть освобождение от армии конкурс огромный. В общем, Ольга четыре года назад приняла за сына правильное, как ей тогда казалось, решение, и если бы не ситуация Юлиного поступления, он бы так и доучился, получил освобождение от армии, а дальше они бы придумали что-нибудь. - «Что?», - спросила я Ольгу, -
- Устроила бы его на работу, - ответила женщина, -
- Опять Вы? –
- А что делать, ему же совсем безразлично, где работать, он вообще ничего не хочет.
- А Вы не задумывались, почему он ничего не хочет? - спросила я, и Ольга опять расплакалась.
Конфликт у Ольги с сыном носил затяжной характер. Ещё в подростковом возрасте, мальчика «задавили», принимая за него решения, определяя, чем ему заниматься, родители создавали видимость успехов, используя связи, коммуникативные навыки, иногда деньги. Собственную роль в результатах своей учебы Максим не чувствовал. Он просто не видел смысла в том, чтобы действовать самостоятельно, и уже привык к пассивной роли. Это было достаточно удобно, не нужно «напрягаться», как часто говорит теперь молодежь. Но при этом Максим верил словам мамы, что родители о нём заботятся, что они его любят, берегут, хотят как лучше, и это было опорой для мальчика. Когда Максим вдруг узнал, что Юлию родители «любят» совсем по-другому, предоставляя ей выбор, и руководствуясь её пожеланиями, он решил, что родители всю жизнь ему врали, что они просто действовали так, как им было удобно, чтобы поменьше у них было с ним хлопот, и, потеряв последнюю опору, решил отомстить. В собственные силы юноша не верил, и поэтому решил, что с учёбой уже всё равно ничего не исправить. Он не стал искать конструктивное решение. Он решил ничего не делать вообще, - пусть всем будет хуже. Физической готовности в армии у Максима не было, да и таких «сачков» (как Ольга сама называла теперь сына) там не любят, поэтому перспектива службы в рядах вооруженных сил пугала всех: и Ольгу, и их родственников.
Ольга говорила о себе, о детях, но ничего не говорила о муже. Муж был. Второй. Отец Юлии (что ещё больше усугубляло ситуацию). С родным отцом Максима Ольга развелась, когда мальчику было два года, с отцом Максим изредка общался, но общение носило формальный характер, авторитета особого отец у Максима не имел. В ситуации, когда Максим бросил учёбу, и Ольга, не справившись сама, обратилась за помощью к родному отцу мальчика, отец вяло сказал: «Ну, пусть пойдет в армию, может, повзрослеет». На просьбу Ольги поговорить с сыном, убедить его доучиться, ведь осталось всего полтора года, ответил отказом. Ольга посчитала, что ему не нужны лишние проблемы, да и сам Максим не нужен.
Прежде всего, в таких сложных затяжных конфликтных ситуациях, когда участники зашли в тупик и не видят выхода, им необходимо найти контакт друг с другом. Очень важно наладить отношения, чтобы ребёнок вам перестал мстить. А главное – это перестать принимать решения за своих уже достаточно взрослых детей! А вот это и является самым сложным, ведь есть привычное, стереотипное поведение с одной стороны, и недоверие к своему ребёнку, который проявляет неуспешность и несамостоятельность – с другой.
Через неделю мы продолжим разговор о влиянии родителей на выбор профессии их детьми.
Инна Силенок - главный редактор, психолог, президент МОО РПП, член Союза писателей России, психотерапевт Европейского и Всемирного реестров, Мастер-тренер НЛП, эриксонианский гипнотерапевт, г. Краснодар
