1 сентября – день знаний, начало нового учебного года. Снова уроки, домашние задания, родительские собрания…
На 18-30 назначено очередное родительское собрание. Идти катастрофически не хотелось. Когда Наталья сидела за школьной партой на родительском собрании, она, сорокалетняя мать двоих детей, снова чувствовала себя провинившейся школьницей. И это чувство возникало, как только она заходила в класс и садилась за парту, и проходило, когда она переступала порог дома, и понимала, что пора как-то по-матерински отреагировать на замечания учителей к её младшему сыну. Единственная радостная мысль, которая возникала у нее после родительского собрания, - это то, что старший уже закончил школу, и по его поводу ей выслушивать учителей уже не придётся.
Наталья пересилила себя и пошла в школу, где учился её младший сын Максим. По дороге женщина думала о том, были ли времена, когда она не боялась школьных собраний. Когда пошёл в школу её старший сын Алик, Наталья сразу же решила активно включиться в общественную жизнь класса, вошла в родительский комитет. Родительский комитет собирался раз в неделю и решал важные для класса вопросы. Родители обсуждали, что подарить на День Учителя преподавателям, что нужно купить для нужд класса, сколько для этого необходимо «скинуться». Члены родительского комитета сопровождали детей в кино и на экскурсии, когда дети организованно отправлялись куда-нибудь всем классом. Постепенно Наталье наскучили эти еженедельные «сборища» впятером, и она стала думать: «Что интересного может быть для женщин в родительском комитете? Почему они с таким жаром обсуждают, сколько денег нужно потратить на цветы и на открытки! Неужели им нечем заняться?» Но забот у мам хватало и без родительского комитета. Просто, так мамы чувствовали себя ближе к своему ребенку, которого отдали теперь в школу.
Так им было легче проконтролировать школьную жизнь своего малыша. Они чувствовали себя ближе к учительнице, чем остальные родители, могли чаще с ней пообщаться, им казалось, что они таким образом влияют на мнение первой учительницы об их детях. Кто-то из членов родительского комитета чувствовал себя значимым и нужным благодаря этой общественной нагрузке. Кто-то считал себя «главным» среди родителей класса. Наталья понимала, что ей все это не нужно и не интересно, потом она перешла на другую работу, рабочий график у нее стал более жёстким, и женщина не могла отпрашиваться с работы, чтобы присутствовать днем на заседаниях родительского комитета. Постепенно её заменила другая мама, и Наталья стала приходить, как и другие родители, раз в два месяца на родительские собрания.
В начальной школе большинство родителей, как правило, сопровождали детей в школу и достаточно часто общались с учительницей с глазу на глаз. Поэтому представление о том, что у ребенка получается, а что не очень, и на что необходимо родителям обратить внимание, у них и так было. Поэтому на собрание приходили больше, чтобы посмотреть на других родителей, сравнить для себя, о ком из детей говорят лучше, а о ком хуже. И чтобы сдать деньги на нужды класса и узнать о школьных мероприятиях, которые будут проводиться в ближайшее время. Конечно, хотелось, чтобы твоего ребенка при всех родителях похвалили. И мудрая первая учительница находила добрые слова для каждого ребёнка.
А когда ребёнок пошёл в пятый класс, все как-то изменилось. И у Алика остыла мотивация к учебе, и учителей теперь было много, все разные, и те из них, которые приходили выступать на родительском собрании, говорили в основном о том, что не так. Хвалили только отличников. Если у ребенка были четверки, то и это уже являлось предметом для замечаний: «Может лучше, но мало старается!» И действительно, в пятом классе стараться перестали почти все дети. Отличники ещё более – менее «шли по-накатанной», продолжая получать пятёрки, и расстраиваясь из-за четвёрок, стремясь исправлять плохие оценки. Остальные дети почувствовали «волю», многие перестали вообще делать домашние задания, кто-то стал выполнять их не полностью. Появилась традиция списывания домашних работ на переменках.
Те дети, у которых хорошая память, первое время продолжали учиться более-менее сносно, принося то четверки, то пятерки, то тройки, - умудряясь получать в четвертях почти те же результаты, что и в начальной школе, за счет сообразительности и расторопности. Читали параграфы учебников на переменках, готовились к урокам в начале четверти, пока не вызовут к доске. Получали пятерку, а потом не учили уроки по этому предмету несколько недель. Классы большие, часто спрашивать не возможно. Если везло, то так можно было протянуть до конца четверти. И всё же постепенно и эти «везунчики» «скатывались» на тройки, и учителя начинали «бить тревогу», вызывая родителей в школу, пугая на родительских собраниях неприятностями, требуя взять под контроль учебу детей. Но это было уже почти не возможно. Когда ребёнок привыкает не учить уроки каждый день, приучить его к обратному – очень трудно.
Итак, новые учителя с «чистого листа» начинали воспринимать пришедших к ним пятиклассников и формировать свое мнение о них. И это мнение отличалось от взгляда первой учительницы, да и дети вели себя теперь иначе. И вот это новое мнение обрушивалось на родителей на родительском собрании как снег на голову, вызывая недоумение и страх. Когда ругают твоего ребенка – это все равно, что ругают тебя самого, - ведь мы идентифицируем себя со своими детьми. Мы берем на свой счет все, что говорят о наших детях. Когда детей хвалят, - нам приятно, когда наши дети делают что-то нехорошее, - нам стыдно, когда наших детей ругают несправедливо, - мы чувствуем обиду или праведный гнев. И все эти эмоции мы достаточно сильно переживаем. Поэтому, приходя на родительское собрание и садясь за школьную парту, мы снова переживаем все те чувства, которые возникали у нас, когда мы сами учились в школе и учителя нас хвалили, ругали, стыдили. Только теперь ситуация усугубляется тем, что когда мы дети, то мы можем не брать на себя ответственность за происходящее, а когда мы оказываемся в роли родителей, то не брать ответственность мы не имеем права, мы просто обязаны отреагировать.
А вот как?.. Как мы должны реагировать, чтобы это было правильно? – Если наш ребенок учится примерно так же, как мы когда-то, то у нас есть как образец модель поведения наших родителей. Реакция родителей на нашу учёбу могла нас когда-то обижать, унижать, огорчать или пугать, но это готовая модель, и мы говорим сами себе, что мы выросли, у нас все в порядке, а значит, так и нужно вести себя с нашими детьми, чтобы «не изобретать велосипед». Мы учились в те времена, когда отношение к учителям было, как правило, почтительным. Это отношение формировалось исходя из их образованности, самоотверженности, мудрости. Образ школьного учителя как мудрого наставника формировался в советской литературе и кинематографии. Фильмы «Большая перемена», «Розыгрыш», «Доживем до понедельника» любила вся страна. Поэтому мнение учителей о наших детях автоматически становилось референтным.
Сейчас ситуация в российской школе изменилась. Из-за низкого уровня зарплаты многие очень грамотные учителя сменили профессию, и в школе теперь работают, к сожалению, не только те, для кого быть учителем – это призвание. В педагогические ВУЗы теперь часто поступают те выпускники, у которых нет денег на коммерческое образование, а на бюджетное в более престижные институты и университеты им не пройти по конкурсу. Благодаря нехватке учителей и недобору в педагогические ВУЗы незадачливые абитуриенты поступают, учатся, получают высшее педагогическое образование и выходят во взрослую жизнь с дипломом и выбором: идти работать в школу, где платят низкую зарплату, или пытаться устроиться куда-нибудь в другое, экономически более выгодное место. Кому-то удается устроиться на высокооплачиваемую работу, кому-то – нет, - и в школу приходят работать молодые учителя без мотивации учить детей. Некоторые из них втягиваются и начинают любить свою работу, а некоторые чувствуют постоянное раздражение и неудовлетворенность, которые проявляются потом с детьми на уроках и переменах и с родителями учеников на родительских собраниях.
Учителя, работающие в школе не по призванию, а потому, что «так сложилось», «уже поздно что-то менять», находятся на работе в состоянии «что не так». То есть они мыслят исходя из установок: что не так, что не правильно, чего не хватает, и именно в такой форме и общаются с детьми и их родителями. Вместо того чтобы говорить с детьми о том, что они делают хорошо, хвалить их за это, а потом говорить о том, что необходимо улучшить, и показать, как именно (то есть использовать формат ОСВК – обратной связи высокого качества), они формируют у детей негативную мотивацию, а у родителей страх услышать опять что-то плохое об их ребенке и нежелание идти в школу на родительское собрание. Именно такое чувство испытывала Наталья при одной мысли о необходимости идти в школу к младшему сыну. Конечно, мышление «что не так» формируется у учителей не только по причине низкой зарплаты и недовольства собственной работой.
Через неделю мы продолжим разговор и школе, учителях, учениках, родителях и родительских собраниях.
Инна Силенок - главный редактор, психолог, президент МОО РПП, член Союза писателей России, психотерапевт Европейского и Всемирного реестров, Мастер-тренер НЛП, эриксонианский гипнотерапевт, г. Краснодар
