Продолжение. Начало читайте в газете за 27 ноября, 4, 11 и 18 декабря 2024 года.
Антонина. 2014 год
Великоцкая устроилась в контору "Купи-продай". То ли бухгалтером, то ли кладовщиком, то ли менеджером по сбыту, а скорее всего и тем, и другим, и третьим. Пахать приходилось как в стародавние времена, на барина, то есть от темна и до темна. Платили сущие гроши, но не требовали лезть к начальству в постель.
Лишь потому, что начальницей была толстая, некрасивая, но удивительно хваткая женщина Тамара Григорьевна. Антонина была на седьмом небе от счастья. Она будет работать хоть круглые сутки, спать тут же на складе, но пошлёт всех этих потных и похотливых клиентов из "Красного фонаря" туда, куда они по одиночке или по трое посылали её. Приходила домой, усилием воли стягивала с себя одержу и забывалась тяжёлым сном. С тем, чтобы через шесть часов подняться и бежать к "Тамарище". Так между собой сотрудники называли свою хозяйку и директора. Иногда во сне ей являлся Мухамед. Тело женщины не забыло прикосновение его сильных и одновременно нежных рук. В эти минуты она тихо постанывала и тут же просыпалась, устыдившись.
— Вот дура. Его нет и не будет. Всё. С этим покончено. Он остался в прошлом. В той - иной жизни, - размышляла она, готовя себе крепчайший кофе. Чтобы разогнать остатки сна. Успеть сделать кое-что по дому и мчаться в переполненной маршрутке на работу.
***
В тот день дождь лил как из ведра. А ей, вот засада, выпало стоять возле раздолбанной полуторки и пересчитывать загружаемые ящики. Тоня уже промокла до нитки, когда над её головой раскрылся большой чёрный зонт. Рядом стоял стройный мужчина и улыбался.
- Артём Вениаминович Валерьянов - представился он. Новый сотрудник этой прелестной конторы. А ещё через полчаса они пили в подсобке коньяк, из плоской маленькой бутылочки, исключительно для сугреву и чтобы не подхватить простуду.
На фоне других работников их фирмы новый сотрудник был сама любезность. Обходительный, обаятельный, элегантный. Спустя месяц Антонина поймала себя на мысли, что влюбилась. Она поняла это, когда Арар перестал приходить в её ночных грёзах и всё чаще снился А.В.В.
Ухаживания молодого человека становились настойчивее день ото дня. Удивительно, но их "служебный роман" не вызывал никакого нарекания у всевидящей Тамарищи. Наоборот она старалась сделать так, чтобы Тоня и Валерьянов каждый раз оказывались в одной команде, в автомашине, на складе. Зачем ей это было надо Антонина не понимала, но была благодарна своей шефине. Женщина находила на сиденье автомобиля, в котором они должны были ехать за товаром, красивую коробку конфет или мягкую игрушку, или набор дорогой французской парфюмерии.
Однажды Великоцкая нашла в своей папке с документами красивую, очень дорогую упаковку с люрексовыми колготками. Тоня, конечно, запустила ими в Артёма и воспылала праведным гневом. Но поняла, что конфетно-букетный период подходит к своему логическому концу, и если она не уступит натиску мужчины, то может и вовсе потерять кавалера. Тем более, что незамужние сотрудницы конторы, коих было большинство, пялились на Валерьянова во все глаза и готовы бежать за ним без оглядки, помани он их хотя бы пальцем.
Артём был младше её на много лет. Его юношеская требовательность и ненасытность в постели кружила голову и будоражила кровь женщины. Валерьянов предложил ей узаконить отношения и она, попросив на размышление пару дней, согласилась. Правда, ожидаемой коробочки с золотым колечком он ей так и не преподнёс, но разве это важно? Боялась лишь одного. Как бы её суженный не узнал о "Красном фонаре". А после, нет, не медового месяца, а медовой недели поняла, что жить с этим человеком не сможет. Не сможет и всё! Такой паре бог детей не даёт, и это правильно. Детки должны расти в любви и ласке. В семье совсем скоро, не стало ни того, ни другого. С работы Артём уволился под предлогом того, что негоже супругам работать в одной конторе. И дома, и на работе видеться, это моветон. А на другую так и не устроился. Как говорится, находился в неактивном поиске. Потом вдруг решил, что ему под силу создать собственный бизнес.
Тоня тянула дом, как могла. Тамарища платила всё меньше и меньше, ссылаясь на очередной кризис. Беда как известно не приходит одна. Заболела свекровь. Отношение с новой родственницей у невестки были не ахти какие, но ухаживать за больной матерью сын отказался категорически. Естественно, невестке пришлось взвалить эти хлопоты на себя. По ночам, глядя на храпящего рядом супруга, женщина ловила себя на том, что вполне созрела для убийства. И её останавливает от этого шага только боязнь наказания и то, что свекровь смерти сына точно не переживёт. Молодое женское начало требовало своё. Чего греха таить, Тоне очень хотелось любить и быть любимой. Доброхоты нашёптывали ей, что у её Валерьянова на стороне имеется пассия и, вполне возможно, не одна. Женщина только отмахивалась. Странное дело, но её подобные сплетни никак не задевали. Ну, есть у муженька любовница, так и что, с того? Ведь их объединяет только штамп в паспорте, да проживание на одной жилплощади. Однажды даже взяла трубку телефона, чтобы позвонить в "Красный фонарь". Уж кого, кого, а Кареглазую там всегда примут с распростёртыми объятиями. А что? И денег отсыплют щедро, и её женская сущность получит пусть не самое приятное, но всё же удовлетворение. А так не жена и не вдова. Удержалась. Отложила телефон в сторону. В соседней комнате застонала старая женщина. - Вот подниму её на ноги, будет сама себя обслуживать, и разведусь, к чёртовой бабушке.
Так и случилось. Однажды, пришедший неведомо откуда пьяный в стельку муж стал её душить. Орала, звала на помощь. Соседи по панельному дому молчали, даже полицию не вызвали. Еле вырвалась, в чём была убежала из собственной квартиры. Идти было абсолютно некуда. Поревела в углу какого двора, а потом вышла на улицу, поймала такси, назвала адрес пообещав, что там водителю щедро заплатят за проезд в оба конца.
В "Красном фонаре" её приняли как родную. Для начала, как полагается, накачали элитным коньяком с растворённым в нём экстрактом шпанской мушки. Что с ней делали в ту ночь Тоня не помнила. Проснулась утром от того, что жутко болело всё тело. Губы распухли. Ноги, грудь и бёдра были в ссадинах и синяках. Сторож дачи, по кличке Евнух, молча протянула ей большой пакет. Сверху лежала толстая пачка денег. Под ней пакет с одеждой из дорогого бутика, принадлежащему одному из завсегдатаев дома. На дне женщина нашла коробку с новым сотовым телефоном. Привела себя в порядок. Вызвала такси и отправилась в ЗАГС, подавать заявление на развод. О будущем она думать не хотела, сейчас она хотела только одного никогда больше не видеть Валерьянова.
***
В свою собственную квартиру больше не вернулась. На деньги из пакета удалось снять небольшую комнатушку, на самой окраине города. Из прошлой жизни забрала себе только собаку. Своего любимца "сыночка" Данилку. Колли. После развода бывший муженёк куда-то пропал. Вместо него в скорости появились судебные приставы и описали всё имущество и квартиру. Дело в том, что она, однажды расчувствовавшись, согласилась выступить кредитным поручителем супруга в одном крупном банке. Надеялась, что на полученный капитал её "ненаглядный" откроет собственное дело и станет известным в городе бизнесменом, уважаемым человеком. Ей говорили, что Валерьянова частенько видят возле ресторанов и даже называли точное место, где располагалось подпольное казино. Засветился он и там. Но Антонина отмахивалась. Сначала, просто не хотела верить. А потом, её охватила такая апатия, что ей было всё равно.
Однако за всё в этой жизни надо платить. Особенно за собственную глупость. Вежливых приставов в скорости сменили совсем не обходительные коллекторы. По сути, обыкновенные бандиты, но с официальной бумажкой, выданной банком. Однажды её даже хотели избить и, если бы не преданный пёс, вступившийся за хозяйку, дело вполне могло закончиться больничной койкой. Перезанять у кого-то из друзей такую огромную сумму денег было просто невозможно. Ходила по другим банкам, чтобы новым кредитом рассчитаться за старый. Везде получали отказ. Её кредитная история, так же, как и она сама кочевала из одного кредитного учреждения в другое. Отчаявшись, позвонила главбуху завода, прекрасно сознавая, что именно тот попросит взамен. Владелец "Красного фонаря" был сама любезность.
— Ты же знаешь, любимая моя Кареглазая. Для тебя лично, всё что угодно. Однако, пойми, даже у меня нет такой суммы. Надо создавать, как бы это сказать попроще, финансовый пул. То есть привлекать инвесторов. Не переживай, таковые обязательно найдутся. А пока приезжай ко мне, получишь задаток. Подпишешь кое какие бумаги, и твои коллекторы на время от тебя отстанут.
— А можно, без бумаг, - робко переспросила Тоня.
— Можно и без бумаг, но тогда тебе придётся некоторое время пожить на даче. Так сказать, под присмотром, пока будут писать сценарий.
— Сценарий? - удивилась женщина.
— Ну, да. Мы будем снимать фильм с тобой, голубка, в главной роли. А ты как хотела? Ту сумму, что ты просишь, на дороге не найти. Мои друзья, люди бизнеса, они хотят вернуть вложенные средства, да ещё и получить малую толику прибыли. Вот смонтируем киношку, будем её продавать, а тебе ещё и роялти капать будет. Раз снялась в картине, а дивидендики, время от времени, до конца дней своих на счёт падать будут.
— Нет! Я не буду! Я не хочу! Меня же все узнают! Пусть лучше эти мерзавцы покалечат или убьют совсем!
— Дура! Заткнись и успокойся! Мы что, по-твоему, совсем без понятия? Здесь тебе не дикий запад, где порноактрисы в соответствующем профсоюзе состоят. Загримируем тебя так, что даже твой муженёк бывший, не узнает. Поверь мне, мы такие штуки уже проделывали. Не ты первая, не ты последняя.
***
Вечером того же дня, она передала коллекторам треть необходимой суммы и переехала жить на дачу "Красный фонарь".
Сколько дней проходили съёмки Тоня не помнила. Был ли за окном день или ночь, - не понимала. На неё были направлены огромные софиты. Женщину раздевали, потом переодевали, и опять раздевали. Приковывали цепями, связывали верёвками. Время от времени приходил Евнух, отстёгивал наручники и отводил её в ванную, купал как маленькую. Самостоятельно проделать эту простую процедуру Антонина уже не могла. В некоторых сценах её били плёткой. Не по киношному, по-настоящему. До крови. И конечно насиловали сменяя друг друга. Долго и много, в самой что ни на есть извращённой форме.
***
Очнулась Тоня в своей съёмной квартире. Кто и как её сюда привёз, не помнила. Женщину после всего произошедшего даже не удосужились одеть. Лежала на койке обнажённой. А рядом валялись мятые бумажки и деньги. Много денег. Женщина с большим трудом подняла и расправила одну из бумаг. Банк "..... кредит" с большим удовлетворением извещает госпожу……., что более не имеет к ней никаких финансовых и иных претензий. Размашистая подпись. Голова раскалывалась. Тошнило. Усилием воли дотянулась до мобильника, вызвала скорую. От госпитализации отказалась категорически. Две крупные купюры избавили фельдшера Скорой от необходимости исполнять служебный долг и звонить в полицию.
— У вас милочка микроинсульт. С этим не шутят. Вы, милочка, с таким диагнозом, можете запросто перебраться с этого света, примёхенько на тот. Однако жизнь - это ваше личное дело. Разрешите откланяться. Рецепты, вон там на тумбочке.
***
За всё время болезни бывший муж не появился ни разу. Зато верный пёс, ни на минуту не отходил от своей хозяйки. Чем питался в эти дни? Скорее всего ничем. Русские бабы двужильные, и Антонина не исключение. Выкарабкалась, поправилась. Встала на ноги. А колли нет. По всему видать, принял на себя хозяйские хвори. Антонина осталась совсем одна, в большом городе, в огромном мире.
Офис сыскного бюро "Крулевская и партнёры" 2017 г.
— Маргарита Сергеевна я вот, что выяснила, - тараторила Тая, раскладывая перед начальницей ворох бумаг. - Карл Йоган Никрейн в ближайшее время организует конкурс на звание Лицо "Концерна "Дорфмашинен индустри". Уже определена дата назначен кастинга.
— И он же, конечно, будет председателем жюри? - Не отрывая взгляд от бумаг поинтересовалась Марго.
— В том то и дело, что нет. Мне по секрету девочки из его приёмной сообщили, что герр Никрейн очень занятой человек, и сам лично на всех турах присутствовать не сможет. Поэтому в наш город вчера прилетел его помощник Генрих Лееман. Вот фото. - Тая протянула планшет и стрельнула глазами в сторону сидящего в углу Стаса.
— Красавец. Одно слово арийская кровь. - Крулевская вернула гаджет сотруднице.
— Он не совсем немец. Точнее на половину. У него отец сириец, а мать немка. Пожалуйста почитайте. Хельга помогла мне это раздобыть. Окончил берлинский университет. Владеет русским и арабским, одно время работал на Ближнем востоке.
— Ну, с ним понятно. А кто ещё будет в жюри этого конкурса? Смогла разузнать?
— На две трети.
— То есть? Как это понять, на две трети?
— С большой долей вероятности в составе жюри будет наша местная знаменитость Андре Вад. Если вы помните, у него есть своё собственное ателье и бутик модной одежды.
— Так он же. – Крулевская усмехнулась. - Он же того, гом..., он же не традиционной ориентации. Зачем его в жюри звать? Впрочем, немцам виднее, у них там с этим вопросом полная толерантность. Кто ещё?
— А ещё предполагается пригласить одного человека, так сказать, из народа. Независимого эксперта.
— И как предполагается разыскивать этого народного знатока женского ума и красоты?
— Я точно ещё не знаю. Мы с Хельгой над этим вопросом работаем. Как только, так сразу.
— Хорошо Тая, ступай. А лично ты не хочешь попробовать стать лицом "Концерна "Дорфмашинен индустри"?
Девушка покраснела, отрицательно покачала головой и быстро вышла из кабинета. Марго повернулась к Станиславу.
- Ты всё понял? Действуй. А мы будем тебе помогать, по силе возможности. И, пожалуйста, догони Таисию. Постарайся убедить её, что участие в конкурсе для неё обязательно! Услышать "столь ужасный приговор" из уст мужчины ей будет легче чем от меня.
Продолжение читайте через неделю.
Александр Ралот (Петренко) - член Союза писателей России, Золотое перо Руси, г. Краснодар