Как я стал психотерапевтом

Пётр Силенок

Уважаемые коллеги! Отвечаю на часто задаваемые мне вопросы о том, как я стал психотерапевтом, и в этом качестве давно уже работаю с клиентами на постоянной основе. Я начал заниматься психологическим консультированием сразу после защиты кандидатской диссертации – в Ленгосуниверситете в 1987 году. Видимо, время пришло. Я стал работать тогда в качестве старшего преподавателя на кафедре психологии в краснодарском Институте физической культуры.

Спортсмены, представители спорта высших достижений, перманентно нуждаются в психологическом сопровождении своей деятельности. Это так и сейчас называется систематическая  организованная психологическая помощь этим мужественным людям. Я работал в составе научной группы в качестве психолога с нашей элитной краснодарской мужской гандбольной командой «Скиф», составившей основу мужской национальной олимпийской сборной.

Эта деятельность связана с серьёзными соревновательными стрессами, огромными рисками и «эмоциональными качелями». Практически каждое выступление на соревновании  моделирует ситуацию «Пан или пропал». Спортсмены ориентированы на высокие результаты. И они   обделены темами «бытовых радостей» по сравнению со сверстниками в силу своей направленности и целеустремлённости. Систематический эмоциональный и физический стресс обязательный спутник их спортивного образа жизни.

Они мотивированы принимать помощь.  Они крайне нуждаются в помощи. Мне, конечно, провезло с этими «клиентами». Сейчас я очень благодарен своим реальным клиентам, когда обнаруживаю у них такую же мотивацию принять помощь психолога и психотерапевта. Понятно, что в основе такой мотивации лежит «крайний случай» и/или серьёзная личностная ответственность (за своё здоровье, за своё благополучие, за целостность своего брака и семьи, за счастливые перспективы…). Статус мотивации обращения клиента за психологической помощью к профессиональному психологу-психотерапевту является главным условием успеха её получения!

Спорт высших достижений за тот относительно короткий период, когда его представители являются действующими спортсменами,  самым что ни на есть точным и ярким образом является  моделью этих «крайних случаев». Спортсмен не может позволить себе  устойчивые  психологические проблемы – его обойдут на поворотах и с большим удовольствием.  То есть для меня основы психологического консультирования и даже психотерапии были заложены ещё тогда и на весьма благодатной основе. Я поверил в себя и свою Миссию не только как учёного, но также как и практического психолога.

Тут, в это же время, как нельзя кстати, проявился Анатолий Михайлович Кашпировский. Я стал делать то, что делал он по телевизору. Только очно. И у меня получалось! То был директивный гипноз. В ленинградском университете - еще будучи студентом, я освоил и систематически пользовался очень популярной тогда Аутогенной Тренировкой. Это также очень помогло мне транслировать трансовые состояния в непосредственной гипнотической   коммуникации с другими людьми. Ведь только в трансовом состоянии (тогда это называлось «гипноз») как раз и осуществляется неосознаваемая динамика излечения, динамика преобразования актуального состояния в  желаемое ресурсное.  

Я  был очень вдохновлён «открывшимися у  меня способностями» к гипнотизации других людей, преимущественно спортсменов, студентов, а потом и их знакомых. Радовали и результаты и уже не только у спортсменов. Мои партнёры (назовём так участников этого процесса) в любом случае улучшали своё состояние. В институте физкультуры долгое время на стенде в коридоре около кафедры психологии висели фотографии с моими «гипнотическими экспериментами» (типа каталептического моста и пр.). Очень быстро распространился слух об этих чудесных экспериментах, и о соответствующих возможностях исцеления даже серьёзных недугов. Люди стали делать заявки, и моя деятельность как гипнотерапевта стала главной параллелью моему преподаванию в вузе. Руководство кафедры, где я работал, и института (проф. А.Г. Барабанов и проф. В.А.Якобашвили) всячески поддерживали моё увлечение. 

Так продолжалось ровно пять лет. Пять лет я с большим энтузиазмом занимался директивным гипнозом. Естественно, мои академические знания выпускника психологического факультета советского ещё Ленгосуниверситета и диплом психолога престижного вуза работали на имидж психотерапевта-гипнолога. Дефицит профессиональной компетентности основ психологического консультирования, однако,  стал давать о себе знать в так называемых «сложных случаях». Для директивного гипнолога нет сложных случаев. Мне это стало наскучивать, а мир сложностей (комплексности структуры) проблемы  только начал открываться… Я стал настойчиво искать варианты обучения именно структурному подходу в анализе психологических проблем.

В 1992 мне посчастливилось попасть на 21 дневный курс по Нейролингвистическому программированию (НЛП). Это был международный курс, а занятия шли в тренинговой (необычной тогда и зачастую даже и сейчас тоже) форме. Личность и поведение  тренера (не преподавателя!) в трениговом формате обучения играют ключевую роль! Это был единственный и по числу раз и в своём роде международный тренинговый  курс. То есть он больше не повторился. Нагрузка на сознание колоссальная, непонимание (граничащее с отчаянием!) и возражения различного рода утилизировались во сне и в вечерних дополнительных занятиях, которые нельзя было пропускать. Тренеры были миссионеры и соразработчики НЛП: Джудит Делозье (США), Энн Энтус (Канада), Питер Врица (Англия), Ян Ардуй (Бельгия). Как ни странно, всё к концу обучения вошло в систему понимания, и я получил международный диплом Практика НЛП.

Интуитивный поиск структурного подхода в анализе проблем и достижений опыта личности увенчался успехом. То, что он состоялся, был при этом интуитивным, и увенчался успехом, я смог осознать значительно позже. Успех здесь – это понимание как нечто у субъекта устроено и работает. А также благодаря чему он оказывается во благе или в болезни (или несчастье, что практически синонимы). Овладения именно системно-структурным подходом в анализе функционального устройства такой системы как опыт человека требовала и моя подготовка как академического психолога на факультете психологии ленинградского госуниверситета. Борис Герасимович Ананьев – основатель факультета и ленинградской советской школы психологии – определил и реализовал на практике системно-интегративный статус психологии как центр всевозможных научно-практических знаний. И, прежде всего, знаний о человеке.

Академические, гипнотические, медитативно-трансовые, шаманско-магические, рефлекторно-кибернетические и, наконец, системно-структурные знания и умения составляют основы моей профессиональной системно-генеративной позиции психотерапевта. Я стремлюсь это передать моим ученикам и клиентам. Благодарен моим учителям и высшим силам, что позволяют мне эту Миссию реализовывать и постоянно учиться у своих клиентов и учеников. Только так и возможны счастье, прогресс и замечательные перспективы. До встречи.